что мне пока ещё было бы трудно целовать вас.
И её тревога тут же улеглась, потому что он смеялся – клыки не показывал, но смех так и брызнул из глаз.
– Миледи, ваше «пока ещё» на самом деле очень обнадеживает.
– Милорд?
– Не беспокойтесь. Если вы чего-то не хотите, этого не будет. Я могу вообще уйти сегодня и дать вам возможность выспаться.
– Нет, не уходите, – вскинулась она.
Остаться одной ей сейчас тоже не хотелось. А вот просто поговорить с ним немного?..
–Хорошо, – сразу согласился он, – и если вы по-прежнему хотите меня погладить, то я не против. Я даже за.
Скорее всего, его не тянуло лишь поговорить с ней.
Он быстро подошёл, ступая легко, неслышно – вот только что был далеко, и уже рядом. Его ловкость, легкость движений действительно удивляла.
Он него пахло, пожалуй, морем – солоно и терпко, свежим ветром и разогретыми солнцем камнями. Словно он недавно плавал в море. Возможно, так оно и было. И она погладила его опять по руке, взъерошив шерсть. Он молчал, взглядом следил за движением её пальцев.
Те радость и легкость, что появились между ними сразу после венчания, когда они даже стали звать друг друга по именам – пропали теперь, и легко им не было.
– Когда я вчера лечил ваши царапины, мне показалось, что вам немного понравилось, – наконец сказал он тихо.
– Мне понравилось, – сразу признала она.
– Сегодня вы не царапали ладоней?
– Нет, увы, – она посмотрела на свои руки и протянула их ему, тоже предлагая взглянуть, – а нужно было?
И опять пришло странное ощущение, что Валантен просто забыл снять маскарадный костюм, тяжелый и неудобный, и вовсе ему ненужный. Но вот забыл и всё.
Когда он вчера целовал ей руки, это принесло новые и приятные ощущения.
– Закройте глаза, – он взял её за запястья.
Она закрыла глаза.
Его губы мягко ласкали её ладони, сначала одну, потом другую, язык прикасался легко, почти неуловимо, скользил, словно что-то рисуя. И опять легкая дрожь пробежала от кистей и растаяла где-то в плечах…
Он не спешил, она послушно не открывала глаз, отдавшись невольно тем ощущениям, которые дарили его губы. И даже не сразу поняла, когда он отстранился, совсем ненадолго, и масляный светильник на столе погас, остался лишь тусклый свет луны из окна – она всё же открыла глаза, успела увидеть лунный свет, и массивный силуэт Валантена в этом свете…
…и он ладонью прикрыл ей глаза.
– Пожалуйста, Тьяна, я прошу, – его голос был тихий и ещё более хриплый, чем недавно.
– Хорошо, – согласилась она.
Теперь он привлек её к себе, обнимая, но не сжимал, как будто она была из фарфора, и он боялся её повредить. Перебирал пальцами её волосы, его губы легонько прошлись по её уху, ненадолго задержавшись на мочке, поднялись к виску, потом по щеке, не торопясь скользнули до шеи, и халат, как сам собой, сполз с плеч и упал на пол.
– Только
