поражение противнику, денежные мешки решили бы, что воевать в Крыму невыгодно.
– И тогда?
– Тогда они обрушились бы всей силой на Кронштадт. А уж если бои начались бы под Петербургом, уверяю вас, Австрия с Пруссией тут же захотели бы урвать и себе кусок России. Фердинанд через месяц оказался бы под Витебском. Обиженная Персия сразу бы захотела вернуть потерянные земли. Кавказскую армию изолировали, и она не продержалась и месяца. Как не жаль мне Севастополь, но он стал жертвой. Героической жертвой, приняв удар на себя. Скажу вам больше: это я приказал не уничтожать магазины с хлебов в Евпатории, чтобы захватчики почувствовали себя победителями. Они были уверенны, что легко разобьют меня за две недели. Видите, я вам объяснил, в чём заключалась моя миссия: заманить лучшие армии мира на этот покинутый богом клочок земли и удерживать, пока не истощатся кошельки их хозяев.
– Но сколько продлиться война?
– Недолго. Не забывайте, что мы воюем не с монархиями, не с государствами, а с кошельками. И как только владельцы этих кошельков убедятся, что данное предприятие приносит невосполнимые убытки, а перспективы невыгодны, я вас уверяю, – войне сразу настанет конец.
– Так ли это? – усомнился Тотлебен.
– Поставьте себя на место рачительного хозяина. Подсчитайте убытки, и прикиньте прибыль. Я вам подскажу кое-какие цифры. Перевозка морем из английского порта одного солдата, предположим, в Австралию – в другой конец света, стоит порядка сорока пяти – пятидесяти фунтов стерлингов; сюда, в Крым – обходится более двадцати пяти. Но сравните путь до Сиднея и до Балаклавы: раза в три короче. Ядро отлитое в Англии доставить к Севастополю стоит в восемьдесят раз дороже, чем к Кронштадту. При каких условиях вы бы ввязались в эту авантюру? Да только в том случае, если она принесёт колоссальную прибыль. Деньги! Я повторяю вам: на войну нужны огромные средства. Но эти средства должны потом окупиться. А мы с вами сделали всё, чтобы они не окупились.
– С их кошельками понятно. А мы? У нас у самих скоро закончатся средства?
– А наш капитал – это солдаты. Другого у нас нет, – с сожалением развёл руками Меньшиков. – Наш солдат голодный, в рваной шинельке, в стоптанных сапогах. Но пока он жив – он непобедим. И стойкость его не измеришь никакой монетой.
– Сколько же нам ещё предстоит держаться? Как понять, что скоро всё закончится?
– Пока не будет взят Карс, – уверенно ответил Меньшиков. – Как только возникнет угроза удара на Константинополь со стороны Кавказа, война окончательно потеряет смысл. Не думайте, что я озвучиваю фантазии, в которые хочу верить. У меня повсюду свои люди. Даже среди высших чинов турецкой армии.
– Но почему вы не хотите дождаться конца здесь? Я прекрасно знаю князя Горчакова. Он не выдержит. Он сдаст Севастополь.
– Невозможно мне здесь остаться. Я получаю тревожные письма из Петербурга. Краббе пишет, что у меня в столице появилось
