кивнул я. – Я боюсь, мне политики у Новикова хватит до Нового года.
– Ты сказал про черное и белое так, словно между ними есть какая-то промежуточная, серая стадия. Так?
– Именно, – согласился я. – Серое есть всегда. Когда человек вроде бы как делает что-то хорошее, но, допустим, с этого имеет нелегальную выгоду. Или делает что-то плохое и хорошее одновременно.
– Но заметь, с твоих же слов все равно получается, что есть черное – плохие деяния, и белое – деяния добрые.
– А еще есть темное и светлое, и оба они хороши, – вздохнул я, потому что слушать философию Быкова не горел желанием. Я взял его себе в помощь, а не нотации читать.
– Вот тут ты прав, конечно же, но пока с черным можно мириться, оно – не черное.
– А какое же? Белым оно точно не становится!
– Никакое. Ты же не вычеркнешь, к примеру, из списка подвигов какого-нибудь генерала подавление восстания в отдаленном регионе? Не вычеркнешь. А на его особую жесткость, например, будешь смотреть сквозь пальцы. Ровно до тех пор, пока не потребуется этого генерала куда-то убрать. И тогда ты сразу же вспомнишь, как он потрошил бедных крестьян.
– А что-нибудь попроще в качестве примера можно? Поприземленнее. Новиков никак не представляется мне генералом-убийцей.
– Пожалуйста. Представь семью. Супруг зарабатывает достаточно много, а его дражайшая супруга может позволить себе все, что угодно. Театры, платья, отдых, может быть, даже откроет собственный салон.
– Представил, дальше?
– Дальше ничего необычного – дела идут под гору, денег становится меньше. И внезапно супруга замечает, что ее дражайший уже и некрасив вовсе, иногда чавкает, дурно пахнет, а то и вовсе груб с нею. Но это не появилось сиюминутно. Оно было и раньше, но тогда она была готова закрыть на это глаза.
– Это уже какая-то продажность, – с отвращением сказал я.
– Так оно и есть. Ты придешь к Новикову, соберешь и отметишь все его дела – выберешь хорошие, выберешь плохие. А император положит это на свои моральные весы и скажет – плевать, что он игрок. Например. Пусть работает в Большом Совете. И будет Новиков предлагать хорошие вещи, за которые сможет набивать свои карманы. Понимаешь теперь?
– Да, пример с семьей был очень доходчив.
– Я наградил тебя фобией семейных отношений? – Алан изучающе смотрел на меня. – Весь вид твой говорит об этом.
– До фобии далеко, но я правда чувствую какую-то неуверенность. Потому что опасаюсь, что придется сделать сложный выбор и я ошибусь.
– Это будет не завтра и даже не послезавтра. Расслабься. И тебе не кажется, что нам уже везут обед?
– Обед? – нахмурился я. – Не заказывал.
– Ты купил билеты в купе. Не удивлюсь, если тебе предоставят четыре порции.
Но привезли всего две. Однако и этого было достаточно. Сырный суп в глубокой тарелке с обилием картошки и моркови дополнялся толстым ломтем белого
