style="font-size:15px;"> Юрка был весел, полон оптимизма, особенно после пропущенной с Криминским пары рюмок, но проскальзывало, что он скучает по жене. Я вспомнила как в их медовый месяц, Алексей зашел к ним, пригласить куда-нибудь пройтись вчетвером, и осторожно спросил у Люды, как ее впечатления от Москвы, от Подлипок, где они побывали, что видели.
– Да, – сказала ему молодая жена приятеля, – много где гуляли, всю постель истоптали.
Алешка пришел несколько растерянный, такая женская откровенность его смутила.
– Надеюсь, ты быстро ретировался, чтобы не мешать в таком святом деле? – похихикала я над ним.
Этот самый Юрка и сидел сейчас у нас, пил с Алешкой водку и не смущался, и тем более не терял аппетита от Катиных действий, которые были необыкновенно к столу.
Я пошлепала ладонью попку смеющейся дочки.
– Катерина, – строго сказала я. – Катерина, дай я тебя запеленаю, не мешай.
– Так и зовёте ее Катерина?
– Нет, вообще-то она у нас Лапушонок.
– Лапушонок, – задумчиво протянул Юра.
– Надо же, как женщины умеют придумывать ласковые названия своим детям, одна моя знакомая называла дочь «дочечка». Так удивительно, не дочка, не доченька, а дочечка.
Но вернемся к будням. После месяца стали давать ребенку яблочный сок, который отжимали из тертых яблок через марличку, марличку потом кипятили. Пластмассовую терку мама тоже прокипятила, и ручка у нее оплавилась, и я так и пользовалась теркой с расплавленной ручкой.
Вообще, мама была склонна прокипятить всё, и Алексей смеялся: – Теща и меня готова прокипятить, прежде чем пускать к дочери.
В общем, яблоки, а потом, в четыре месяца творожок, который брали на молочной кухне, позднее овощи и яичный желток. Алексей не убирал за дочкой даже в начале, когда всё пахло только творожком. Поднимал ее за ножки, щупал ползунки и кричал: – Зоя, скорей, там шишка.
Нас навестила пара с физтеха, Марина с Володей. Она училась на первом курсе, а он был лейтенант. Очень приятная была пара, но думаю, скоро ей пришлось выбирать – или институт, или муж. Когда они навещали меня, она была уже беременной.
Катя схватила Володю за палец и всё что-то ему рассказывала, всё что-то гукала и улыбалась, и радостно дрыгала ножками, и они ушли совершенно очарованные ею, а через полгода Маринка сама родила девочку. А вот как сложилась ее дальнейшая судьба, не знаю.
Первый раз Катя перевернулась, как это часто бывает, когда раззява мать меньше всего это ожидает – я положила ее вдоль дивана, а она скатилась и подняла рев, после чего я стала осторожней.
Монотонно текли день за днем. Утром кормление, потом прогулка, совмещенная с походом по продуктовым магазинам. Недалеко располагался магазин внизу жилого дома, слева винный отдел, справа мясной и гастроном, коляску с дочкой я ставила под окна винного
