Первое время поживу беспаспортным бродягой. У наших предков не было никаких бумажек – жили и работали там, где хотели. Ни тебе пограничных столбов, ни таможенной службы.
АННА. Прекрати… завел свою песню. В прежние времена повсюду процветало рабство!..
АНДРЕЙ. …Без ипотеки и трудовых книжек. Хотел бы я пожить в таком рабстве.
АННА. Вот и поживешь без документов и паспорта.
ДАНИИЛ. Паспорта после погребения возвращают.
АННА. Но там ставят штамп: умер такого-то числа и в таком-то году.
ДАНИИЛ. Штамп, кажется, не на первой странице. Да и кому какое дело, живой человек, или мертвый? Иной так живет, что от покойника не отличишь. И добра людям не сделал, и ничего после себя не оставил. Что жил – что не жил! А после тебя вон сколько полотен осталось! (Указывает на стены с картинами.)
АНДРЕЙ. Значит, ты не против?
ДАНИИЛ. Я – нет. Я еще хочу пожить.
АНДРЕЙ. Чтобы я умер еще раз?
ДАНИИЛ. Да умирай хоть ежедневно! Лишь бы это не сказалось на твоей психике.
АННА. И на доходах от картин.
АНДРЕЙ. Тогда сейчас и приступаю.
АННА. К чему?
АНДРЕЙ. К переходу в мир иной. У меня в мастерской лежит фанерный гроб. (Анне.) Помнишь, я работал над «Воскрешением Лазаря»?
АННА. Конечно, помню. Но потом ты переименовал ее в «Утренние слезы Тибета»
АНДРЕЙ. Это Эйлер настоял – сказал, так легче продать.
АННА. Но она до сих пор висит.
ДАНИИЛ. Ничего подобного – уже продана. Эйлер цену не говорит, но журналисты пронюхали, что покупатель выложил за нее полмиллиона.
АННА. Даниил, перестань – Андрей не захочет умирать.
АНДРЕЙ. Я и сейчас не хочу – просто полежу немного в цветочках.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Обстановка прежняя. Единственное изменение – появился бутафорский гроб, в котором лежит АНДРЕЙ в своем естественном – без парика и бороды – виде. Он до пояса укрыт ажурной простыней, к которой пышным ворохом пришпилены цветы. Руки «покойника» лежат поверх цветов. АННА поправляет цветочное покрывало. ДАНИИЛ со стороны оценивает достоверность картины, затем открывает балконную дверь.
АННА. Андрей, ты бы поел что-то.
АНДРЕЙ. Пока не хочется. Лучше подайте пульт – иначе умру от скуки.
ДАНИИЛ (подавая пульт). На, держи, но будь примерным покойником. Юмор не смотри – вдруг тебя разберет смех в самое неподходящее время.
АНДРЕЙ. Мне сейчас не до смеха.
ДАНИИЛ. И не забывай, какого покойника ты изображаешь.
АНДРЕЙ. Ранимого художника, не вынесшего черствости жестокого мира.
ДАНИИЛ. Правильно. Но это когда придут родственники и знакомые. А когда заявятся твои дружки-бандиты?
АНДРЕЙ. Я все помню. Борода и парик у меня, я их сразу надеваю. Только заранее предупреждайте, кто желает проститься со мной.
ДАНИИЛ. Господи! Ты все позабыл! Видео с камеры у дверей подключено к телевизору – тебе трижды объяснили! Сам смотри и соображай, кем тебе быть.
