некроманта, была возможность приблизиться к гиганту незамеченным, впрочем, у твари-то глаз никаких не наблюдалось, главное, чтобы его прислужники не помешали с ней разделаться. Причём, сделать это надо было как можно скорее, иначе яд совсем скуёт тело, да и пронзённая икра уже заставляла прихрамывать. Необходимо было взять себя в руки, позабыть о боли на какое-то время и стремительно действовать.
Теперь было видно, что у монстра на кончике хвоста, где чешуя была багряного оттенка, также раскрывалось что-то перепончатое, напоминавшее небольшой веер, которым тварь яростно колотила по земле, поднимая песчаную пыль. А создаваемая быстрым бегом Бальтазара вибрация передавалась пластинам на брюхе Тескатлетона. Так что змей теперь без труда мог определить местоположение жертвы. Правда, прицелиться было непросто, ведь та стремительно к нему приближалась, и необходимо было предугадать момент.
И он был угадан верно. Четыре крупных клыка одновременно пронзили тело некроманта, схватив крепкими челюстями, меж которых к мундиру тут же высунулись покрытые крючковатыми зубцами щупальца. От серьёзных ран и охватившей тело инфернальной агонии молодой чернокнижник едва не выпустил свой клинок, но всё же крепко сжал кулаки, в одном из которых находилась ребристая обсидиановая рукоять.
Казалось, ещё мгновение, и яд пожрёт его целиком. Или же целиком проглотит это чудище, утянув в свою зловонную гадкую глотку, растворяя и переваривая в едкой желудочной кислоте, как всех принесённых в дар ему до этого. Чудовищу-то было всё равно: сожрать толстого старика или молодого воина, а лучше было бы даже обоих, кто знает, когда эту скользкую, извивающуюся волнами, громадину кормили в последний раз.
Изодранный плащ колыхался в воздухе, крепко держась на вороньих металлических застёжках. Наряд много где уже был прокушен, и от частых движений разрезы и дыры лишь растягивались, терзая дорогие ткани, с шумом рвущиеся под натиском прямоугольных челюстей.
Что было сил Бальтазар начал пронзать мечом крупную уродливую морду в щели между большими чешуйками. Куда на деле довольно легко входило плоское наточенное лезвие узорчатого клэйбэга. Клинок погружался и вновь взмывал в воздух, открывая хлещущие синей кровью широкие раны. Нередко удары шли в одно и то же место, доставляя змею всё больше мучений. А сам некромант собственную боль старался превозмогать, давая выход воплям гнева и погружаясь в неистовый раж, когда пыл битвы вновь замещал ту животную страсть, которой он упивался в Яротруске.
Несмотря на то, что визит в городок прошёл совсем не так, как некромант планировал, такое сражение с неистовой бестией устраивало его чуть более, чем полностью. Такой противник был не просто достойным. Он был превосходящим. Змей определённо сильнее и тяжелее, мог сломать все косточки человеку в любое мгновение, ударить о землю, задушить кольцами. Монстр был также хитрее, не обладая зрением, но вычислив с роковой точностью перемещение Бальтазара, схватив вот так смертоносным укусом.
