В груди, вопреки всему похолодело. Тереза в Лавуа, Жером за ней присматривает. Попыталась бежать, сцепилась с ним? Он бы не посмел причинить ей вред, так что там могло случиться, демоны раздери?
– Он будет в Ольвиже через несколько дней, просил его дождаться.
– Просил? – Анри усмехнулся. Неосознанно, стараясь не смотреть на запястье.
– Просил. – Евгения передернула плечиками и положила мундштук на край пепельницы. Они оба знали, что просьба Симона равнозначна приказу. – Кстати, Эльгер собирается отдать сыну лабораторию. Этому…
Она не договорила, растянула последнее слово, но сейчас ему было не до Эрика.
– Извини.
Несмотря на упорный шепот разума, уговаривающий остаться и продолжить беседу, Анри поднялся, перехватил ее удивление и вышел. Сложно сосредоточиться на разговоре, когда внутри все переворачивается от тревоги за ту, что умудряется найти проблемы на свою голову даже там, где их найти невозможно. Сердце стучало глухо, как могли бы бить запертые в подвале часы.
В гостинице он связался с Жеромом и получил ответ, что ей просто стало плохо. Браслет и впрямь немного отпустило, напоминающая старую ржавчину отрава с него сползла, но спокойнее почему-то не стало. Поэтому Анри отправился на вокзал и успел на вечерний поезд: пожалуй, единственное, за что себя можно похвалить. «Просто стало плохо» вернулось посреди ночи, прямо в купе. Холодом вдоль позвоночника, липким потом: браслет «раскрывался». Теперь они чувствовали друг друга как самое себя, и Анри проснулся с ощущением, что кто-то накручивает его внутренности на вертел. Следующий приступ застал уже днем, на одной из станций. Вместе с очередным сообщением Жерома, из которого стало понятно, что у Терезы отравление магией.
В древности, когда магия была сильна, люди практиковали ее каждый день, не позволяя застояться и превратиться в яд, выжигающий изнутри. Позднее она начала слабеть, чаще всего просто не достигала такого уровня, чтобы убить человека, даже несмотря на то, что применялась все реже. И все-таки несколько упоминаний в истории было, в летописях, которые он просматривал в библиотеке Лиги. Такое случалось, когда сильный маг раскрывал свой потенциал, а потом намеренно его сдерживал. Долго подавлял силу, которая в конечном итоге прорывалась в мир и убивала его, а заодно и всех, кто оказывался рядом. Правда, был один случай, когда маг удержал мощь беснующейся стихии, но сам сгорел изнутри. Буквально.
Целители здесь бессильны, а после определенного момента, переломной точки, спасти человека уже нельзя. Поэтому сейчас он думал только о том, что должен успеть. Заметив белеющий во тьме фасад дома, пришпорил лошадь. Она жалобно заржала, но устремилась вперед, в надежде что адская гонка вот-вот закончится. Копыта прогрохотали по мосту, серебром пыли в свете луны взметнулся гравий. Анри подался назад, чуть сдавливая упругие бока. Швырнул поводья выбежавшему Жерому и взлетел по лестнице. Свет горел только в холле, окна темнели щербинами, но дом не спал.
Шаги в такт биению сердца.
Он ворвался к ней в спальню и
