нервно прикусила верхнюю губу. Она была одной из лучших, но Его Величество Алег VI Маркавин отменил отцовский закон, и ее выгнали с Флота без допуска к полетам, выплат и возможности защищать Корону.
Лем увидела извещение об увольнении. В конверте лежал мятый, порванный в паре мест приказ. Губы исказила сардоническая улыбка. В роковой день Мария, уже не «курсант Гейц», отличилась особенно.
Ее запомнили. Все – и надолго.
Проклятый вечер врезался в память до мельчайших деталей. Вместо того чтобы складывать вещи и забирать из секретариата документы, она прокралась на аэродром Летной академии.
Сырой ветер пронизывал до костей и оседал каплями на волосах, шарфе и меховой оторочке куртки. Стемнело, но огни вдоль взлетно-посадочной полосы пока не горели. Мария быстро, задыхаясь, пробежала мимо учебных перехватчиков к «лейкору» капитана Родиона Аксанева, достопочтенного графа Ломинск, запрыгнула на крыло и дрожащими руками разблокировала кабину.
Ближе к ночи инструктор планировал отправиться на Аркон, и одноместный двухдизельный корабль подготовили к вылету. В кабине пахло знакомой смесью керосина и кожи; под задом скрипнуло потертое кресло. Мария надела шлемофон Аксанева, туго затянула ремешок. Сократив отправную проверку до минимума, она вырулила на взлетно-посадочную полосу.
Здравый смысл отключился наглухо. Ее вели обида, уязвленное самолюбие и желание продемонстрировать его величеству, какого аса он лишился. Мария вообще не думала о последствиях. Мир сжался до объема кабины: тело пронизывал рокот дизелей, душу – свист крыльев. Она должна была срастись с перехватчиком и совершить нечто поистине невозможное.
Выписанная на Аксанева путевая открыла небо над Арконом, но Мария не собиралась садиться ни в одном из воздушных портов. «Лейкор» набрал высоту и на ужасающей скорости понесся вниз. Сердце заходилось. Бешеная перегрузка вдавила в кресло, слезы заволокли глаза. Едва не потеряв сознание, Мария вышла из пике над самой Игорендской площадью, влетела под арку центральной башни Коронной Коллегии и приземлилась во внутреннем дворе – перед входом, подперев двери носом. Внутри шло заседание.
Выбравшись из кабины, Мария зубами оторвала кусок от мотка синей изоленты, прилепила на нос перехватчика полученный утром приказ и благоразумно сбежала до приезда констеблей.
«Лейкор» отогнали только утром. Участникам заседания пришлось покинуть встречу через заднюю дверь, как прислуге.
Лем смяла в кулаке извещение. Мария так и не забрала документы из Академии.
После унизительного приказа и дерзкой выходки она разругалась с семьей и решила попытать счастья за пределами королевства. Константин Ивин побоялся, что сводная сестра сгоряча натворит еще глупостей, и отправился с ней. Вместе они устроились работать на «Аве Асандаро», который тогда принадлежал Ве́рмингу Готье́, джаллийцу греонского происхождения.
Старик сотрудничал с проверенными людьми, не любил зря рисковать и по-отечески заботился о команде. Помог Константину
