заморачиваться на счёте, когда девочка способна просто крикнуть оп! и бросить вам болтик!.. Улинька, ты сможешь крикнуть оп! настолько громко, чтоб дедушка Лёва тебя расслышал?..
– Я не глухой. – возмутился Лев Моисеевич.
– ОП!!! – неожиданно и очень громко крикнула девочка. – Я могу крикнуть так, а могу и громче. Если у меня получится.
– Я думаю, этого вполне достаточно; Лев Моисеевич тебя хорошо услышал. Правда, Лев Моисеевич?..
– Я не глухой!!
– Отлично, тогда приступим к делу. Улинька, сосредоточься, пожалуйста. Ты должна знать, что совершаешь сейчас очень важное дело. Ты готова?..
– Ага.
– Лев Моисеевич, вы готовы?..
– Не надо задавать мне глупых вопросов. Я всегда ко всему готов. – отрезал Лев Моисеевич.
– Тогда приступайте. – разрешила Катенька.
Девочка поправила на себе пижаму, чтоб выглядеть как можно более представительней в столь важном деле, и взмахнула рукой с болтиком, приготовившись бросить. Лев Моисеевич выставил перед собой руки, растопырив пальцы и собравшись до такой степени напряжённо, что скрипнул зубами. Дождавшись, когда девочка крикнет заветное оп! и бросит болтик, Лев Моисеевич подался всем телом навстречу летящему предмету, и Евпсихию Алексеевичу на минутку показалось, что операция прошла успешно. Но дальше было только хуже. Улинька не слишком уверенно швырнула свой болтик, отчего тот полетел закорючистой дугой, и Льву Моисеевичу нужно было применить максимальный уровень ловкости, чтоб поймать его пальцами правой руки. Болтик был успешно пойман, и такая внезапная сноровка привела старика в истинный восторг: он горделиво посмотрел на товарищей, прицокнул языком и, словно играючи, подбросил болтик вверх, намереваясь тут же его поймать ещё раз и доказать всем, что он невероятно ловок. Болт послушно полетел туда, куда его направили, но очень скоро устремился вниз, причём настолько форсировал скорость падения, что проскользнул мимо суетливо ворочающихся пальцев правой руки Льва Моисеевича, а по запястью левой ударил с чувствительнейшей болью. Лев Моисеевич невольно зажмурился и заскулил, унимая травматическую резь, а вследствие этого прозевал, как болт продолжил своё опасное падение и готов был навсегда исчезнуть в пространстве. Незадачливому старику оставалось только попробовать ногой притормозить это падение и даже попробовать отправить болт вверх, где его поджидали две руки, активно настроившиеся на победу. Но вместо этого нога нервно дёрнулась и совершила импульсивный пинок, отправляя болт в сторону Евпсихия Алексеевича, чего тот, разумеется, никак не ожидал. Заметив, что болтик вырвался из ореола влияния Льва Моисеевича и стремительно летит прямо в него, Евпсихий Алексеевич машинально распахнул рот, желая то ли закричать, то ли крепко дунуть, чтоб отправить болт обратно. Но не тут-то было. Болт, испробовавший пинка от ноги Льва Моисеевича, как выдающийся катализатор, не чувствовал перед собой никаких преград (которых, сказать правду, и не было) и залетел прямёхонько в раскрытый рот Евпсихия Алексеевича.
– Выплюнь!
