принадлежал к числу, как тогда говорили, «старых большевиков» и, скорее всего, был враждебно настроен ко всему, что хоть как-то напоминало бывший царский режим.
Мне не оставалось ничего, как быстро пояснить старику, что я учусь на строителя, а данные «строительные объекты» меня интересуют лишь как образцы каменной кладки.
– А я думал, что вас интересуют лишь девушки и вино.
Такие слова пожилого человека мне были неприятны. Уж не знаю почему… Поэтому я слегка покраснел и не нашёлся с ответом. А мой сосед продолжил:
– Да вы, молодой человек, не смущайтесь! В ваши годы лично меня интересовало именно это.
Выдержав паузу, он вдруг предложил:
– А знаете что? Не съездить ли нам в Ливадию?
– В Ливадию?
– Конечно. В царский дворец. Там действительно архитектура. Там есть что посмотреть.
Я напрягся.
– Но в Ливадию же не пускают…
Мне было известно, что в Ливадии располагался большой санаторий. А одним из его корпусов стал именно царский дворец. Это был санаторий для избранных, и к нему посторонних не подпускали на пушечный выстрел.
– Не пускают, а нас пустят! – уверенно заявил сосед.
– Но… – не сдавался я.
Мой собеседник безапелляционно рубанул по воздуху ладонью руки.
– Если хочешь увидеть дворец, быстро вставай!
Я хотел. Я с прошлого года мечтал об этом. Но давно уверил сам себя, что подобное невозможно. И вдруг такой поворот…
– Сеня! – крикнул я. – Быстро просыпайся, мы едем в Ливадию!
Мой друг засучил ногами.
– С вами тут выспишься… Вечером храпят, утром кричат. Никакого уважения.
4
Надо сказать, наш сосед оказался личностью сверхинтересной. Жаль, мы сразу его не «раскусили». Очевидно, на Южном берегу он бывал не раз. Потому что многое здесь знал. За то короткое время, пока добирались из базы отдыха в Ливадию, я узнал столько для себя интересного, что вмиг переменил своё несколько предвзятое отношение к этому человеку.
А вот и дворец. Великий, белый, плывущий в облаках. Царственный. Я как вкопанный остановился, не в силах отвести глаз от этого великолепия.
– Ну как? – усмехнулся наш проводник.
– Нет слов…
– То-то… – он улыбнулся. – А ты не хотел идти…
И многие годы спустя, вспоминая тот микроскопический эпизод из своей жизни, я невольно попадаю в состояние эйфории, в котором тогда оказался. Это, действительно, был царский подарок. Такое увидеть!
Корю себя за то, что моя память весьма избирательно отнеслась к данной ситуации. К сожалению, она стёрла имя этого пожилого человека. И я вынужден, говоря о нём, прибегать к иносказанию. Конечно, я называл его не «старик» или «сосед», тем более не «старый большевик», но вот как…
Мы
