style="font-size:15px;"> Шуру одолевали странные, пугающие своей нелепостью сны. Непрерывный многодневный запой и ужасающие условия для ночного отдыха дарили ему сюжеты, которым позавидовал бы любой мэтр авангардизма. В настоящий момент, в частности, видел себя в родном Новозаборске, в одежде фараона бредущего к автобусной остановке на Ленинском проспекте. Хотелось пить. То, что он одет под фараона не удивляло Шуру (на то он и литературный гений с кругозором бога Ра), однако, к его удивлению, редкие прохожие совершенно не обращали на это внимания. На небе громыхнуло – видно, будет гроза. Тут же на тротуаре и проезжей части стали появляться диковинные крути (словно бы это – лужи, но одновременно также – плоские блинообразные лица). Лица-лужи страдальчески смотрели на Шуру. Они увеличились в размерах и стали похожи на живые канализационные люки. Это, как понял Шура – его бесчисленные будущие читатели, а вода, которая им потребна – его слова.
Снова громыхнуло в небе.
– Хотим воды! – слаженно запищали лица. – Хотим дождя-я-я!!!
Да, хорошо бы, подумал Шура, можно будет и мне напиться, и тут сон его оказался прерван громким и грубым мужским голосом:
– Эй, вы, просыпайтесь!
Он открыл глаза.
В проходе, рядом с кабинкой водителя стояли двое граждан, одетых в спортивные костюмы. Один из них, громадный, как боксер-тяжеловес, держал в руке нечто, напоминающее пистолет. Впрочем, черт побери, это и был пистолет! Второй, невысокий и чрезвычайно широкий, был с обширной раскрытой сумкой.
– Слышите, просыпайтесь! – заорал во всю глотку коротышка. – С каждого – по десять долларов за стоянку.
Пассажиры зашевелились. Они были в курсе, что придется делиться. Это был рэкет, обычный, практически узаконенный рэкет. Он совершался в Чопе со всеми прибывающими автобусами, и о нем знали все: водители автобусов, старшие групп, купцы-туристы. Знали, разумеется, и соответствующие органы, но никак ему не препятствовали.
Вот он, звериный оскал капитализма, подумал Шура, и полез в карман за деньгами.
Коротышка шел по проходу, ловко принимая купюры в сумку. Перед креслом Шуры случилась заминка: Пикоян, еще не отошедший от тяжелого похмельного сна, не понял, чего от него хотят. А может быть, пьяная удаль ударила ему в гладкую блестящую голову, и он заговорил торопливой скороговоркой:
– Чего? Какие доллары? Кто ты такой?
Коротышка не стал тратить время на объяснение новых экономических реалий. В свободной руке у него волшебным образом появился пистолет, и его рукоять быстро и точно опустилась на обширный сократовский череп любителя оперных арий. Сопротивление было подавлено в зародыше. Пассажир взвыл и молниеносно вытащил деньги. Инцидент был исчерпан.
Сидевший рядом с Пикояном Лука торопливо передал бандюгану деньги и добавил:
– Мы не знакомы.
Следом и Шура протянул свою зеленую бумажку.
Ну, здравствуй, Венгрия!
***
Маленький городок на границе был славен своей барахолкой.
