мы. Итак, Мэй, – он сделал выразительную паузу и поднял руки вверх, демонстрируя, что собирается произнести что-то важное.
– Мы максимально сохраним вашу молодость, красоту, талант. Мы усилим ваше влияние не только в мире шоубизнеса, но и в политической, социальной жизни этой страны, – глаза его сверкали, а в словах всё явственнее звучала мощь и сила.
– С нашей помощью ваш голос зазвучит совершенно по-другому, – продолжал он, – ваше дарование развернётся новыми гранями и засияет ярче, шире, смелее, завоёвывая всё больше поклонников, людей, которые будут жадно внимать вашему голосу, верить каждому вашему слову, ловить и толковать на все лады каждый ваш взгляд… Моя дорогая мисс Каллиган, вы хоть понимаете, что это значит?
– Каким образом вы собираетесь это сделать? – тихо и как-то потерянно спросила Мэй.
Дэвид коротко вздохнул, как человек, которого настоящий разговор до известной степени начал утомлять:
– Послушайте, ну вы серьёзно хотите, чтобы я вот сейчас, – он взглянул на часы, – в начале третьего ночи пустился в технические подробности этого процесса? Нам сейчас нужно только ваше принципиальное согласие на… сотрудничество с нами, понимаете? И в этом случае, вы всё очень скоро сами узнаете, вернее, увидите…
– Ладно, допустим, я задам вопрос иначе: что потребуется от меня? – и почему вы сказали недавно, что вам нужны такие люди, как я… Какие такие, Дэвид? – Мэй смотрела на него, у неё действительно было много вопросов, но она уже знала, что этот человек появился здесь неслучайно. И сидела допоздна в этом баре она тоже неспроста. И всё вообще происходит будто по заранее предписанному кем-то плану. То есть ровно так, как и должно быть. А потому, что бы дальше он не сказал ей, Мэй уже понимала, что согласится. Это было не знание, как таковое, это была предтеча, лёгкое, но стойкое ощущение того, что всё это так или иначе предрешено свыше. И это, как обычно, успокаивало, снимало бремя ответственности, давало надежду, что рядом снова появится тот, кто мудрее, сильнее её, кто знает, что нужно делать и куда двигаться дальше.
– Мисс Каллиган, я понимаю, что информации пока, мягко говоря, недостаточно, но уже очень скоро всё начнёт проясняться… Пока же, отвечу на самые очевидные вопросы. Кто мы такие, вкратце я вам уже сказал, в нашем мире нас называют коротко – «Семь» или чуть более развёрнуто – «Великая Семёрка». Но это, повторюсь, весьма условное название. Кто туда входит, и почему, вам знать совершенно необязательно. И поверьте, я совсем не хочу показаться неучтивым, просто к делу это не имеет отношения. Это так сказать, внутренний, весьма узкий, как следует из названия круг. Затем идёт внешний круг избранных, в который мы предлагаем вступить и вам. Есть ещё более широкий круг, который составляют те, кто обслуживает первый и второй круги, но о них мы здесь говорить не будем. Вот, собственно, и всё. Наш идеальный мир, на самом деле, не такой уж большой. Располагается на частном острове в Тихом океане, принадлежащем Великой Семёрке. Никому из простых смертных пройти, приплыть или прилететь
