утварь застоя,да покройся кишащей заразой,
жалкий ты скот!
Разве ты не слышишь, что я
в тебе
говорю?
И время рук:
тик-так,
если бы все так;
И где-то да,
и где-то нет,
но за тем забором жизнь —
волна.
Знали бы они сколько в нем…
нерасцветшего счастья,
боли,
дерьма.
И лучится им день
в лице лицом,
пока исчезает тот
в лоне слов,
распыляясь в колыхании их,
шагом за жизнью творящей —
обетом.
«Ты так далеко…»
Ты так далеко
от родных мест,
от детской кроватки.
Ты так далеко
от объятий мамы и папы.
Ты так далеко
от игр
и в Волге купаний.
Ты так далеко
от весны,
от апрельского поцелуя,
а после в июле.
Ты так далеко
от своей могилки,
что все чаще —
не желал бы
рождаться.
Ты
