бетонный ковер;а тем, кто похотливо взирает —
прямо в лицо плюнь
и черенком по их
взглядам
ударь.
Дворник,
нас вдаль сотри,
где серпантин
и будто бы рай.
Чтобы никогда больше
не причалить,
стряхни нас в Неву,
вен черный бальзам.
«Свернувшись…»
Свернувшись
в первородное слово
на иссохшем берегу
особистого Вавилона,
тянусь в твои объятия,
к твоим касаниям, —
ты больше моего голода.
Уповаю
на дружескую песнь по райской воле,
а в твоих глазах,
словно в спичечной коробке,
изумрудятся бронзовки
как предвестники,
чего не в силах предписать.
«Словно в алкогольном делирии…»
Словно в алкогольном делирии,
в вечернем тумане,
рассеченном
придорожными фонарями,
выхватывать мелькающие фигуры
людей с ножом
в кармане
и их доискивающиеся
взгляды.
А может се отхода того,
чьи крылья
знали
