ещё больше. С этой минуты её супруг, с которым она прожила двадцать лет, был обречён.
Поначалу решили, что роль кассира обменного пункта сыграет Дёмин. Но Самсонов вместо Дёмина поставил меня. Администратор оскорбился, он уже привык присутствовать в кадре и никому не хотел уступать свой кусок хлеба.
– Илья, не подпрыгивай, – сухо отреагировал на его обиду Самсонов. – Ну, какой из тебя кассир «обменки»? Ты на себя в зеркало посмотри. Ты же босс. У тебя дача на Канарах, куча кредитных карточек и как минимум три любовницы. И вдруг ты со своей рожей сидишь в «обменке». Клиент не поверит, пойми.
Самсонов дружески положил руку мне на плечо и легонько развернул, чтобы я был виден Дёмину.
– Вот Евгений – другое дело. Сразу видно, что человек звёзд с неба не хватает, даже немного туповат.
Я нервно дёрнул плечом. Самсонов взглянул на меня, но ничего не сказал. В его глазах угадывалась насмешка. Лично я никогда не считал, что у меня тупое выражение лица. Но со стороны виднее, поэтому я промолчал.
Парень, которому Дёмин поручил соорудить временный «обменный пункт», постарался на славу. В помещении было прибрано, на стенах – новые обои и даже огромный плакат с рекламой какого-то банка. Прямо напротив входной двери высилось грязно-серого цвета сооружение: «обменный пункт». Одна из видеокамер была установлена так, чтобы можно было снимать лицо человека, пришедшего обменивать деньги. Второй оператор будет фиксировать происходящее из соседнего помещения. От объекта съёмки его скрывало зеркало.
До начала событий оставалось чуть больше часа. Самсонов, хотя всё было уже готово, обходил наши владения. Он в десятый раз продемонстрировал мне, как действует «волшебный аппарат». И лично проверил, работают ли видеокамеры, забраковал грим Дёмина, который всё-таки должен был принимать участие в съёмках, помог ему чуть-чуть подправить облик. В завершение всего, когда оставалось пять или десять минут, наорал на Свету. Так он, наверное, снимал излишнее напряжение. Светлана поджала губы, но смолчала. Все вокруг сделали вид, что ничего особенного не произошло. Наверное, так здесь у них было принято.
– Время! – вдруг отрывисто бросил Самсонов, и в одно мгновение комната опустела.
Только мы двое и остались – я и Самсонов.
– Не дрейфь, – сказал он.
– Я не дрейфю … не дрейфлю …
Я смешался. Самсонов засмеялся. Рядом с ним я почему-то всегда чувствовал себя мальчишкой.
– Сейчас они приедут сюда на такси, – сказал Самсонов. – Наш герой и его жена. Жена останется в машине, а супруга пошлёт обменять деньги. Действуй, как договаривались.
Он ободряюще улыбнулся мне и исчез. Почти сразу после этого я услышал, как за окном остановилась машина. Хлопнула входная дверь. Подошёл мужчина и заглянул в окно обменного пункта. Я узнал его. Самсонов показывал мне фотографию: четыре класса образования и трудное детство. Его били, как сказала жена, и нередко по голове. Я посмотрел на этого типа и на всю жизнь понял, что по голове бить детей нельзя, они потом вырастают дебилами.
