у него ничтожество и тряпка? Нет! – мальчишеское «Я» начинало побеждать: – Не будет такого! Все могут, значит, и я смогу! – окончательно решил он для себя.
Первый профиль, который они пробивали с Борисом, закончился, и они вернуться на главную просеку.
– Ну, а теперь за работу, пацаны, – Борис потрепал каждого из них по плечу. – Сегодня сделаете только по одному профилю. Смотрите, если на пути попадется толстое дерево, не рубите его. Вечером нам об этом скажете, мы его потом вместе срубим, – он рассмеялся: – Когда закончите, то возвращайтесь на заимку. На сегодня вам и одного будет достаточно, – он махнул мальчишкам рукой и пошел рубить следующий профиль.
Лёнька с Сашкой прошли дальше по просеке, нашли новые профили для себя, и врубился в тайгу.
Так и началась Лёнькина трудовая деятельность на прииске Комсомольск-на-Хугдере.
Выбрав профиль, Лёнька осмотрелся. Впереди был редкий лесок. Он вытащил из чехла мачете и начал срубать мелкие деревца и кусты, попадающиеся на пути.
Вешки, которые он нарубил, оказались тяжелой ношей.
За плечами у него был рюкзак с едой и водой. На поясе в чехле мачете. В сапог топорищем вниз, воткнут топор. В руках, вечно путающаяся веревка. Вешки были лишними, и он оставил их на главной просеке.
Прорубив первые двадцать пять метров, он нашел небольшую осинку, срубил её, зачистил от веток и вбил в землю. Первый шаг был сделан.
Вернувшись к просеке, он вынул колышек и потянул веревку к первой вешке.
На просеке на него с новой силой навалились комары, но как только он вошел в лес, количество их значительно уменьшилось, и он снял капюшон энцефалитки.
Дышать стало намного легче, и пот перестал застилать глаза.
Это открытие его обрадовало, и второй отрезок он прошёл намного быстрее, а потом пошло всё, как на автомате. Рубить кусты, подлесок, ставить вешки и опять всё заново.
Вешки выстраивались одна за другой. Он видел не только три последние из них, а с десяток, выстроившихся в ряд с белыми, затесанными стволами.
Работа шла! Лёнька даже удивился, как это он с полчаса назад сомневался в своих силах. Всё было так легко! Он не чувствовал усталости. Был только азарт. Работа даже чем-то начала напоминать ему игру.
Он крушил всё, что попадалось на пути, не ощущая усталости, только иногда останавливался, чтобы перевести дыхание и смахнуть со лба пот.
Дойдя до места, где долина начала переходить в подъем сопки, он вбил последнюю вешку и осмотрелся.
– Наверное, здесь можно и закончить, – вспомнил он слова Бориса.
Мелкий подлесок закончился, вокруг начали появляться толстые березы и лиственницы. Почему-то комары уже не так одолевали его. Да и он престал обращать на них внимание, автоматически отмахиваясь от наседавших насекомых.
Здесь, в редком березняке, стояла абсолютная тишина, слышался только
