топором.
Ключевое слово – «почти». Несмотря на внушительную фактуру, рефаиты трепетали перед алым цветком. Кроме того, зверски болела поясница, как будто ее основательно «обработали» дубинкой.
Согласись, не самые радужные впечатления.
А виной всему Джексон. Своим предательством он обрек Рантанов на вечные муки.
Не жалей меня, юная странница. За двадцать лет успеваешь привыкнуть.
– Я не жалею, а сочувствую.
Очень великодушно с твоей стороны.
Тем временем я добрела до зеркала, но вплотную подходить не стала, чтобы не тратить силы, и, подавшись вперед, уставилась на «свое» отражение. Лишь тусклые глаза выдавали мое присутствие. Обычно в них полыхал огонь, который то разгорался, то мерк в зависимости от настроения. Но сейчас пламя угасло.
– Так и тянет сказать какую-нибудь пошлость и послушать, как ты сквернословишь.
Низкопробный юмор не твой конек.
– Ты мне льстишь.
Ни в коем случае. Итак, первое задание: подними мою руку. Только постарайся не выглядеть марионеткой, которую дергают за ниточки.
7. Неприкаянные
Остаток января я училась копировать движения Арктура, его манеры, походку. Каждая попытка подчинить рефаита оборачивалось испытанием, лабиринт отторгал незваную гостью, однако мне всякий раз удавалось сломить его сопротивление. Одолею Арктура, с Фрер и вовсе управлюсь в два счета.
Лишившись власти над собственным телом, супруга инквизитора лишится еще и памяти, следовательно, нужно как-то обосновать ее амнезию. Вдохновение пришло, когда я листала историю болезни Фрер. Во время двух предыдущих беременностей у Люси на фоне гипотонии случались обмороки. Если постараться, она спишет провалы в памяти именно на них.
Этой уловки хватит на раз или два максимум. Потом Фрер почует неладное.
Удостоверившись, что с прыжком проблем не возникнет, я решила отдохнуть от тренировок. Рефаиты бодрствуют по трое-четверо суток кряду, однако с тех пор, как Арктур стал вместилищем, он заваливался спать не реже моего. Иногда мы делили постель. Однажды ночью, после очередного кошмара, я обнаружила дверь в его спальню распахнутой, а сам Арктур сдвинулся на край, освободив для меня половину кровати.
Днем тоже хватало забот: я прилежно штудировала план отеля «Гаруш», просматривала бесчисленные записи, училась подражать Фрер – и, словно губка, впитывала все, что удавалось найти об объекте на Сайен-нет.
Жорж Бенуа Менар. Родился раскаленным летом 2019-го, детство провел в Страсбурге, портовом городе на Рейне. В эксклюзивном интервью Менар рассказывал о стычке с детьми из свободного мира, которые обитали за электрическим забором, отделявшим Страсбург от Германии.
По ту сторону обосновалась франкоговорящая семья из Швейцарии. Время от времени их многочисленные отпрыски, одурев от скуки, принимались дразнить нас и забрасывать паранормальной атрибутикой,
