протянул руку Антону, не отрывая от него мокрых глаз:
– Здравствуйте! Меня зовут Аркадий Степанович!
Антон представился и слабо ответил на рукопожатие. Аркадий Степанович перевел взгляд на кисть мальчика и долго тискал ее, тактильно сканируя необычный материал.
– Да… – оживленно продолжал он. – Антон. Здравствуй, Антон!
Чему мог радоваться этот успешный, богатейший человек при виде больного подростка, который приперся в гости, было непонятно.
– А куда вы? – словно опомнился Аркадий Степанович, обращаясь к сыну.
– Ко мне пойдем, – пожал плечами тот.
Аркадий Степанович как будто не хотел отпускать ребят. Глядя на Антона, он попятился и сел в кресло, немного театрально закинув ногу на ногу. Антон успел увидеть под распахнувшимся халатом дряблые жировые подушечки на сметанно-бледных коленях.
– Антон, значит… – протянул опять режиссер. – Ты заходи к нам еще, Антон!
Тот кивнул и посмотрел на Степу.
– Ладно, пап, мы пойдем, – недовольно пробурчал сын, и ребята двинулись вверх по лестнице.
В комнате у Степы было все: новейшие гаджеты, музыкальные инструменты, куча модной одежды по шкафам. Антону такое не снилось в самом волшебном сне.
Они снова покурили в окошко. На вопрос Антона, не заругают ли родители, Степан только хмыкнул. Похоже, ему разрешалось все.
– А давно ты у нас в школе? – спросил Антон.
– Уже год хожу, меня перевели из частной… папа так захотел… – задумчиво ответил Степан, но потом словно спохватился. – Учился я нормально, он из-за другого перевел. Типа надо с людьми… чтобы друзья были. В частной школе одни придурки, там невозможно. Я ни с кем не разговаривал в классе, нас восемь человек было. Уроды просто. – Он сплюнул в окно.
– Понятно, – протянул Антон. – А в нашей школе как?
Степан неуверенно пожал сутулыми плечами:
– Тоже придурков хватает, но народу больше, может, поэтому не так заметно. Наверное, лучше, чем в прошлой.
Когда они докурили, Степан предложил сыграть. На вопрос Антона, есть ли у него запасной шлем, Степа открыл дверцу гардеробной и продемонстрировал семь устройств разного цвета и уровня комплектации, неряшливо сваленных на полу.
У Антона зачесалось в горле, и он с трудом вдохнул. Там лежали все модели, включая самую последнюю, с анализатором эмоций, которую Антону никогда бы не купили, даже если бы его отец работал на трех работах.
– Дай в пользу, – вырвалось у него, и он сразу осекся.
Такую дорогую игрушку никто бы не дал надолго. Если бы иметь такой шлем на Курской дуге, он бы точно все сделал правильно.
– Да бери, – неожиданно сказал Степан. – Я все равно мало играю. Пользуйся, сколько надо. Сейчас срежемся в легенды, а потом бери.
К вечеру Антон, немного
