молчали, не в силах отвести потрясенного взгляда от Хранителя.
– Я же говорил, – шепнул товарищу Пятак. – Статуя ожила!
– Статуя? – прорычал Пес, обнажив острые как бритва клыки.
– Она еще и разговаривает! – ахнул Пятак.
Шестой больно ткнул его локтем:
– Извините его, на нервной почве порет всякую чушь.
Оскалившись, Пес продолжал буравить Пятака глазами.
– Зачем пожаловали? – набросилась на ребят Дюжина.
К Пятаку вернулась былая надменность.
– Сама как думаешь? – откликнулся он, глядя на девочку сверху вниз. – Тоже хотим спасти Семерку.
– С какой стати? – изумилась Дюжина. – Разве вам есть до нее дело?
– У нас свои причины, – ответил Шестой. В полумраке различался бледный овал его лица, а в голосе звучали неподдельная тревога и искренность. Дюжина на секунду опешила. Шестой всегда относился к Семерке с пренебрежением – впрочем, как и остальные.
– Ваши причины роли не играют, – отрезал Пес. – Немедленно возвращайтесь на заимку.
– Я рад, что вы здесь, – обратился к нему Шестой, никак не отреагировав на приказ. – Мы боялись, что Охотники вообще не станут ничего предпринимать.
– Они послали меня, а вы, юнцы, лишь усложняете мою миссию, – рявкнул Пес.
– Мы не будем путаться под ногами, – заверил Пятак, восхищенно глядя на Пса. – Недаром выбрали самых быстрых косолапов.
– Конечно не будете, – согласился исполин, косясь на следы, едва различимые в сгущающихся сумерках. – Потому что вернетесь на заимку. Все трое, включая Дюжину, – заключил он твердым, не терпящим возражений тоном.
– Нет! – хором выпалили Шестой и Дюжина и потрясенно уставились друг на друга.
– Поедем вместе, – быстро добавил Шестой с решимостью, какая совсем недавно звучала в голосе Дюжины.
– Ага, – подхватил Пятак и, осклабившись, обратился к Дюжине: – Кто-то ведь должен тебя защищать.
Подстрекаемая Хрумом, девочка рванула к обидчику, но между ними стеною вырос Пес.
– Довольно! – скомандовал он. – Пока вы препираетесь, драгоценное время уходит. – Хранитель тряхнул каменной головой, и Дюжина вдруг почувствовала себя лилипутом. – Я разыщу девочку без вашей…
– Семерку, – перебил Шестой. – Ее зовут Семерка.
Пес рыкнул, даже не пытаясь скрыть недовольство.
– Мне одному сподручнее. Поворачивайте назад.
– Нет! – отрезал Шестой. – Все равно уже слишком темно, чтобы продолжать поиски. А нянчиться с нами не обязательно. Заночуем здесь, а на рассвете тронемся в путь. Обещаю, мы будем вести себя тише воды ниже травы.
Дюжина испытала восхищение напополам со смятением. Шестой укротил Хранителя, даже не повышая голоса. Однако от перспективы путешествовать с Пятаком к горлу подкатила тошнота.
