что же? – Я пожираю его взглядом.
Мэл пожимает плечами, берет меня за руку и целует ладошку.
– Ты классная.
– Ты любил когда-нибудь? – облизываю я губы.
– Спроси завтра перед вылетом. Моя очередь. Ты когда-нибудь испытывала оргазм от поцелуя?
– Чего? – Брови у меня взлетают на лоб.
На лице Мэла появляется проказливая ухмылка, которая озаряет своим светом весь двор. Она отсвечивает и на меня, даря тепло.
– Ты слышала.
– Нет, – недовольно посмотрев на него, ворчу я. Он серьезно? Я же только что сказала, что с парнем никогда не кончала.
Мэл наклоняется и ведет большим пальцем по моей щеке, положив остальные пальцы мне сзади на шею. Он легонько, как перышко, ведет губами по моим губам. Я уступаю, не закрывая глаза и настороженно выжидая. Неожиданно он высовывает язык и облизывает кончик моего носа.
Разомлев, я фыркаю от смеха.
– Это никак не…
Мэл накидывается на мои губы, и не успеваю я опомниться, как он оказывается на мне и, закинув мои руки за голову, придавливает запястья к мокрой холодной траве. Я исторгаю ему в рот стон, чувствуя, как идеально его тело накрывает мое, потому что он весь крепкий и горячий в противоположность моей холодной мягкотелой натуре. Мы словно даже слеплены из совершенно разных материалов.
Он касается языком моего языка, и как-то – как-то – они сливаются в чувственном безукоризненном танце, словно мы уже однажды практиковали подобное. Мэл превосходно целуется, затягивая меня в водоворот страсти, что я почти слепну от возбуждения. Я чувствую, как трусики намокают и прилипают к телу. Этот поцелуй – вот этот – я чувствую всюду, вплоть до поджавшихся пальчиков на ногах. Только я начинаю верить в то, что он выполнил обещание доставить оргазм поцелуем, как Мэл освобождает мои запястья и отстраняется, вытерев рот тыльной стороной кисти.
– Я не кончила, – скрипучим голосом говорю я, еле шевеля припухшими онемевшими губами. Это скорее обвинение, чем издевка. Почти жалобное хныканье.
– Мы переспим сегодня, Рори? – смотря в сторону, без дураков спрашивает он.
– Это… сейчас моя очередь задавать вопрос, – неуверенно произношу я.
Мэл – самый прямолинейный человек, которого мне доводилось встречать, и я совершенно не понимаю, что с этим делать.
– Задашь потом два. А сейчас отвечай.
Теперь он смотрит на меня, и наши взгляды встречаются в темноте. Даже через одеяло я чувствую, что свежая трава покрыта росой. Прохладно, но в кои-то веки по всему моему телу мурашки бегут не от студеного воздуха. Становится трудно дышать. Господи.
– Я хочу, – признаюсь я.
Мэл глотает, и я вижу, как двигаются мышцы его шеи.
– Но нам нельзя, так ведь? – шепчу я. – Теперь нет, ведь мы очень уж друг другу нравимся.
– Не знаю, – хрипло отвечает он. – Не хочу провести остаток жизни, гадая, как бы это было.
Он
