в особых, чрезвычайных случаях. Таисия без слов покинула кабинет и плотно закрыла за собой массивную дверь.
– У нас проблемы, Иван Тимофеевич, – стоя, не обращая внимания на уважительный жест шефа присесть, с тревогой в голосе произнес генерал.
– Что за день такой сегодня! Одни проблемы! Я на работу сегодня прибыл на праздник приемки самолета или приехал в поисках неприятностей? Поистине, неприятности не стоят в очереди и входят в обнимку все вместе. Что у тебя, Георгий Кузьмич, выкладывай свои неприятные трофеи. Только докладывай быстрее. Если ты о моем здоровье, то Таисия первая меня обрадовала о завершении моей летной карьеры.
– Иван Тимофеевич, я хочу вам вернуть ваши деньги. Все пятьсот тысяч рублей. Мы не смогли их передать другу вашего отца.
– Я так и знал… я предчувствовал, что дядя Коля скоропостижно умрет. Я чувствовал…
– Дядя Коля действительно умер, но… 20 лет назад… – спокойно, с подчеркнутым уважением произнес генерал.
В кабинете наступила напряженная тишина. Иван Тимофеевич, сидя в кожаном кресле, смотрел неподвижным погруженным в себя взглядом куда-то через огромное обзорное окно, выходящее на испытательный полигон, на тучи, несущиеся низко над землей, и безучастно молчал.
– Иван Тимофеевич, Вы встречались не с дядей Колей, а с опасным преступником, – первый прервал тишину генерал. – Какова цель его визита, пока непонятно. ФСБ и полиция прорабатывают все версии от мошенничества до операции внешней разведки наших военных противников.
Иван Тимофеевич внезапно почувствовал головокружение и жжение в области сердца и через минуту физически ощутил полет среди темных облаков человеческого зла, заливающих его душу потоком тяжелого разочарования. Сознание окончательно покинуло его, и на душе стало легко и покойно.
Глава 4
Совесть – это весть,
Весть, останавливающая порочную мысль,
порочный поступок,
Весть, очищающая и сохраняющая душу.
Вот уже два месяца Степан плыл по течению судьбы и репертуара Театра Жизни, махнув на все условности морали. Ведь мораль лжива и, по убеждению Евдокима, являла собой не что иное, как оправдательную религию неудачников, а это значит пусть они – неудачники – рисуют для себя эти нравственные химеры. «Для людей стремительной цифровой эпохи и креативного таланта нет лживых границ для добродетельных и недобродетельных поступков. Мы люди энергии страсти, победы и одержимости в достижении успеха любыми авангардными способами. А деньги… деньги, как божественная энергия созидательного действа, выбирают самых достойных и покидают недостойных. Для успешного человека деньги это плата за смелость действия и талант самореализации. Если деньги поддерживают твое движение вперед, значит, ты на правильном пути. А завистники пусть остаются в нищете наедине со своей ущербной моралью».
За
