Иванович, принимая шипучее лекарство, очень смущался и шепотом говорил студенту: «Доброта твоя, без сомнения, требует вознаграждения, и я не могу пройти мимо и опошлить себя неблагодарностью. Не осуждайте людей. У каждого человека есть свои проблемы, но разница среди людей в том, как мы эти проблемы решаем». Студент, играя неловкость и смущение, протягивал на визу мэтру заявление, и тот с чувством собственного достоинства подписывал не глядя свое согласие на актерскую практику вне театра, демонстративно отложив свои очки в сторону. Наряду с педагогической деятельностью Карп Иванович иногда играл главные роли в Ярославском драматическом театре имени Волкова. Рост у него был совсем маленький, а черты лица мелкие, что лишило его в жизни амплуа героя-любовника, играл Карп Иванович в театре мошенников, скряг, подлецов, слуг и неудачников, хотя в жизни был добрым, милым и очень влюбчивым в женский пол кавалером. Может быть, частично от этой своей дисгармонии между духовной натурой и театральным амплуа он частенько приходил в институт на занятия актерского мастерства с ярким водочным запашком, оставшимся от буйной творческой, а может, и романтической ночи. Несмотря на неказистую мужскую фактуру, своими комплиментами, щедростью и благородством он был способен покорить даже многоопытных красавиц. В такие дни, усталый от бессонницы и романтики, свою лекцию Карп Иванович всегда начинал пафосной речью с непременным заимствованием строк бессмертной поэзии Пьера де Ронсара, которые Карп Иванович по умолчанию выдавал за свои размышления:
– Друзья мои! Весь мир театр – мы все актеры поневоле, / Всесильная Судьба распределяет роли, / И небеса следят за нашею игрой! Запомните, друзья мои – бездари и лентяи! Вы рабы профессии! Актер может стать великим проповедником добра только будучи аскетом в жизни, образцом нравственности, погружённым всем своим существом в атмосферу творчества! Театр ваш дом и святая церковь.
Если я узнаю, что кто-то занимается под кровом нашей обители обезьяньим бизнесом – подрабатывает на корпоративах или в кино, – отчислю в одну минуту без предупреждения!
Далее шел спич, посвященный Степану:
– Кстати, умники, не знающие русского языка и глумящиеся над моей великой русской фамилией, запомните, как Отче Наш, что слово «бухать» это героическое русское слово! Прислушайтесь к мелодике слова… бу-хать… – пропевал нарочито театрально-восторженно басом наставник. – В этом слове слышится звонкая удаль былинных героев, поющих старинную балладу. Бухали орудия! Прислушайтесь: бух-бух-бух! – голос Карпа Ивановича наполнялся героическим пафосом. – Это ядра наших пушек летят в стан врага. Мои прадеды были артиллеристами и воевали за Россию. Кстати, для остряков, дающих язвительные прозвища своим педагогам, смею напомнить: расхожее выражение «нельзя так бухать при посторонних» никакого отношения к пьянке не имеет, а наполнено величественным смыслом – «нельзя
