и было. В то утро Ангелина поднялась на рассвете чтобы привести сад в порядок. Собирая опавшие листья, она прошлась граблями под деревьями. Но беда в том, что ее папаша не запомнил, под каким именно деревом спрятал дипломат. Теперь вся земля была разрыхлена, и место захоронения определить было невозможно.
Весь последующий день Такиходов посвятил тщательному уходу за персиковым садом. Он окапывал каждое из деревцев, но дипломата с деньгами, разумеется, так и не нашел.
Мы никого не стали извещать о пропаже дипломата. Из этого Такиходов, вероятно, заключил, что мы или не заметили исчезновения нескольких миллионов, или заметили, но для нас это сущие пустяки. Стало быть, будущий зятек действительно сказочно богат!
Мы и в самом деле не очень страдали по поводу пропажи, чего не скажешь о хозяине гостиницы. Исчезновение нашего чемодана, зарытого в саду, он расценил как личную трагедию. Его подозрения пали на Ангелину. Это она утром работала в саду, конечно же, обратила внимание на недавно взрыхленную землю. У нее могли возникнуть вопросы. А когда задаешь правильные вопросы, можно получить очень хорошие ответы. Чемодан с деньгами – лучший из них.
С этого злополучного дня в семье Такиходова наметился раскол, но не настолько сильный, чтобы отменить предстоящую свадьбу.
И вот наступил знаменательный день соединения двух любящих сердец.
Венчание в церкви последователей Христовых немного отличается от православного обряда. У них заведено, что жених и невеста прибывают к церкви отдельно друг от друга. Впрочем, когда-то и наши предки поступали таким же образом. Иначе откуда бы появились истории, когда невеста и ее родственники ожидают жениха у церкви, а его, подлеца, и след простыл?
Но Филюк не убежал – он не настолько глуп, чтобы бегать от своего счастья.
Как и положено, мы в тот день арендовали длиннющий лимузин, предназначенный для торжественных мероприятий. Чтобы не возникало сомнений, что это свадебная ладья, а не погребальный катафалк, машину выбрали белую. На ее крыше были установлены два золоченных кольца – размером с баскетбольные.
К молитвенному дому мы подъехали первыми. Не прошло и минуты, как появилась машина невесты. Скорее всего, она стояла за углом и дожидалась известия о нашем прибытии.
Невеста была в ослепительно белом наряде. Подвенечное платье волочилось по земле длиннющим шлейфом. Лицо Ангелины закрывала пышная фата, из-под которой поблескивали взволнованные девичьи глазки.
Я сопровождал товарища к алтарю, словно в последний путь. В сущности, так оно и было. Вскоре наши пути-дорожки разойдутся, и я, покинутый и одинокий, спотыкаясь и глотая слезы, побреду по предначертанному мне пути.
– Клянетесь ли вечно любить друг друга?! – взревел братец Такиходова своим медным голосом, благодаря которому, вероятно, и получил первосвященную должность.
– Клянусь, – торопливо ответил Филюк.
– Клянусь, – дребезжащим от волнения голоском заверила невеста.
– Отныне
