Периоды расставания становились короче: полгода, двенадцать декад, затем шесть. Мир опаляло присутствие бога. Природа не успевала восстановиться. Жажда и голод, засуха и пожары несли смерть. Трупный запах стоял над цветущими когда-то долинами. Никто не знал, что делать.
Тогда младший сын наведался к Соле,
и так говорил он: «Забудь свои беды,
больше слезам твоим незачем литься,
сердцу не нужно болеть от печали.
Выход я знаю, как горе исправить,
знаю, как слезы унять, ты послушай.
Глаз мой острее орлиного ока,
вижу я многое и замечаю.
Приметил я вот что: когда в небе тучи,
скачет меж них Вен в своей колеснице,
но тучи его закрывают сиянье,
свет его глаз не сжигает природу.
Лишь только уходит облако с неба,
и снова жара опаляет посевы.
Чтобы защиту нашли мы от света,
тучи создать постоянные должно,
спрясть их из пыли и черного дыма,
пеплом связать и наполнить туманом».
Соле понравилась идея младшего сына, и она пошла с ней к своему возлюбленному. «Что ж, – сказал ей Вен, – твой сын умен, это может сработать!» И тогда оживил Синеглазый семь цвергов, чтобы они помогли людям воздвигнуть семь невиданных доселе Башен и прорыть под ними колодцы неслыханной глубины. А сам собрался и быстро уехал. «Жди меня, скоро мы сможем быть вместе!» – крикнул он на прощание деве.
Прошло три декады, и мудрые цверги
построили Башни, под ними – колодцы,
чтоб копоть и гарь из глубин поднималась,
Завесой закрыв многозвездное небо.
Когда Синеглазый к Соле вернулся,
жара не губила уже все живое.
План удался ее младшего сына,
и ныне влюбленные кружатся вместе.
Их танец прекрасен, три Оборота
За день совершают, прячутся ночью.
И лишь Наблюдатель тоскует о звездах,
Что больше не видно на небосводе.
Мать замолчала. История закончилась, но повисла в воздухе тысячей вопросов. Осталось что-то недосказанное, однако очень важное и жутко интересное.
– Топазовое ожерелье Вена… Как представлю себе, должно быть, красота невероятная, – Мия мечтательно закатила глаза. – Что с ним стало?
– Никто не знает, – мать улыбнулась. – Во всяком случае об этом не помнит ни одна из гуддарских сказок. Быть может, так и лежит где-нибудь на дне реки, ждет своего часа. Его искал сын Гу́дда, А́кке Длинноволосый, обошел полмира, но ничего не добился. Об Акке ходит множество легенд, но их я расскажу вам в другой раз.
– Сын того самого Гудда?
– Да, того самого, родоначальника всех гуддаров, младшего сына Солы.
