пятью процентами акций холдинга.
– Эти акции – твое наследство.
– Роми мой друг.
– Ты отдашь ей часть акций? – Виктор не рассчитывал, что все будет так просто.
– Если компании мистера Грейсона будет грозить банкротство из-за ИХА или другой фирмы, связанной с холдингом, уже через минуту после наступления моего двадцать пятого дня рождения акции перейдут лично Гарри Грейсону.
– Ты не можешь сделать это!
– Могу. – В этот момент Мэдисон походила на отца, как никогда раньше.
– А если его компании ничто не будет угрожать? – поинтересовался Виктор.
– Половина моих акций перейдет Роми.
Краска прилила к щекам Джереми. Он прищурился и встал:
– Ты не подпишешь эти бумаги.
– Подпишу. – Мэдисон, наоборот, расслабилась. – У тебя был шанс отказаться от прямого шантажа, но ты его упустил.
– Это безумие! – воскликнул Стивен Уитли. – Даже половина ваших акций стоит десятки миллионов.
– Роми не придется беспокоиться о том, что алкоголизм отца разрушит ее жизнь, не так ли? – Вопрос Мэдисон адресовала своему отцу.
Джереми хлопнул ладонью по столу:
– Я не разрушаю твою жизнь, Мэдисон, ты сама с этим неплохо справляешься.
– Это не так, но я не надеюсь, что ты поверишь мне.
– Ты не отдашь двадцать пять процентов акций моей компании!
Виктор не знал, понимает ли Джереми, что он лишил себя всех козырей.
Джереми и Мэдисон слишком похожи: оба готовы на крайние меры, лишь бы получить то, что для них важно. Мэдисон была дорога Джереми, но она не верила в это, а Джереми был слишком слеп, чтобы увидеть, чего от него добивается дочь.
Кроме того, для Джереми на первом месте стоял интернациональный холдинг Арчера, тогда как для Мэдисон – люди, которых она любила. Их приоритеты противоположны, и, если Виктор не возьмет все под свой контроль, ситуация примет угрожающий характер.
– Сядьте, Джереми, – скомандовал он уважительным, но непреклонным тоном.
Бросив взгляд на дочь, глава холдинга сел.
– Мы отклонились от темы, и, по-моему, пришла пора вернуться к ней.
Джереми кивнул.
Виктор встал, одернул пиджак, подошел к Мэдисон и предложил ей руку:
– Пойдем со мной.
– Что ты делаешь, Виктор? – Джереми озабоченно посмотрел на него.
Он знал, что ИХА для Виктора – самое главное, холдинг стал для него средством реализации собственных амбиций, и он не отступит только из-за того, что у босса проблемы с дочерью.
– Нам с Мэдисон нужно кое-что обсудить.
Стивен нахмурился:
– Ты не единственный кандидат. Контракт был предложен четверым.
– Я единственный, кто имеет значение.
У его босса почти неуловимо дрогнули губы, и Виктор понял, что был прав.
