произносит Павел запросто.
– Позвоню тебе, когда мне понадобится блефаропластика, – добавляю беспечно, прекрасно зная, что хирурги «Айрис» берутся за самые сложные случаи, возвращая людям зрение. – Скидку сделаешь?
– Я надеюсь, мы все-таки созвонимся пораньше.
Двери лифта разъезжаются, я ловко проскальзываю под рукой Паши. Прижимаю к себе цветы; букет тяжеленький, но и отдавать его даже ненадолго я не собираюсь. Шарю в сумке в поисках ключей.
– Пораньше вряд ли. Зрение у меня отличное, в детстве много черники ела.
– Черника тут ни при чем. Скажи спасибо генетике.
– Здрасьте! Родители, что ли, зря в меня ее впихивали стаканами?
Павел посмеивается.
– Я тебе не верю. А вот в силу черники – да! В шестом классе у меня резко начало зрение портиться – отец купил два ведра, мы под завязку забили морозилку. Как видишь, помогло.
Я достаю ключи и победоносно показываю их Паше.
– С таким же успехом можно верить в оборотное зелье Гарри Поттера. Степень реализуемости сходная, – парирует за спиной хирург отвратительно назидательным тоном.
– Ах вот так?! Скажи еще, что упражнения для глаз не помогают!
– Скажу, конечно.
– Ну вот где ты был раньше… – тяну я, справляясь с замком.
Открываю дверь и застываю на пороге.
Потому что весь пол в воде!
– Ауч! Что это?! Откуда? Когда я уходила утром, так не было!
Быстро снимаю ботинки, но Паша хватает меня за талию, останавливая. Вообще, судя по всему, не упускает ни единой возможности коснуться.
– Погоди. Электричество вырублю.
Он открывает щиток, тыкает там какие-то кнопки.
– Проверяй, не кипяток ли.
Я приседаю и касаюсь рукой. Холодная. Киваю ему и бегу в ванную. Шлеп-шлеп. Вот невезуха! Весь мир против нас сговорился! То телефон у Адомайтиса сломался, то у меня потоп. Поспешно перекрываю воду. В санузле сухо – значит, беда не там случилась.
– Паш, езжай домой тогда, – говорю разочарованно. – Я вызову сантехника и приберусь тут. Романтический ужин откладывается.
Выхожу в коридор и вопросительно упираю руки в бока. Потому что хирург частной офтальмологической клиники, ведущей в регионе, снял ботинки, носки тоже. Закатал джинсы и стоит сейчас в воде. Деловито вешает пальто на крючок.
Поворачивается ко мне.
– Что стоишь? Ведро, тазик, тряпку тащи. Я поищу пока, откуда течет.
– Двенадцать пропущенных. Ах да, – подкалываю его я, усмехнувшись. Открываю кладовку.
Нахожу ведро, совок, тазик… и мы включаемся в работу, оживленно болтая обо всем подряд. Первым делом убираем воду, потом Паша исследует кухонный гарнитур и находит пробоину – треснула колба в фильтре. И вода, судя по всему, весь день тихонечко лилась, пока не затопила кухню и коридор.
– Как же так-то! – возмущаюсь я. – Это брак фильтра? Ему
