приятно».
«Мне тоже».
Я зачарованно наблюдала, как синие узоры на моих руках растут и распространяются по груди. Моя карта Искупительницы становилась больше. Когда я помажу полноценный Совет, вероятно, вся моя кожа будет покрыта татуировками.
Гости в зале ахнули в почтительном ужасе. Ай Лин решила взять происходящее под контроль, хлопнув в ладоши:
– Да здравствует Экундайо, – объявила она, поднимая кубок и улыбаясь нам обоим. – Первый Помазанник императрицы-Искупительницы! За мир во всем Аритсаре!
Зал разразился аплодисментами, сперва растерянными, потом – почти с маниакальным энтузиазмом. Многие поднимали кубки в согласии с тостом. Музыканты заиграли торжественную мелодию, и мои спрайты пульсировали под ритм. По сигналу Ай Лин слуги начали бросать с балконов лепестки цветов и кусочки сверкающей ткани – финал нашего представления.
Дайо поднял меня в воздух, закружив в объятиях. Я невольно рассмеялась: от счастья у меня словно выросли крылья. Потом Дайо поставил меня обратно…
…И зал исчез.
Или скорее исчезли все люди в нем. Я стояла в просторной и тихой комнате: вместо гостей торжества меня окружали дети с пустыми лицами. Две тысячи чумазых тел, пахнущих смертью, смотрели на меня ничего не выражающим взглядом.
Сердце испуганно заколотилось.
– Что вы такое? – просипела я, царапая свои руки: узоры Искупительницы жгли кожу, как море огненных муравьев. – Откуда вы пришли? Чего вы хотите?
Дети смотрели на меня все так же равнодушно. И через несколько мгновений заговорили монотонным хором:
«Мы требуем справедливости – никому нет дела – должна была спасти нас – мертвы, все мертвы – почему тебе все равно? – недостаточно – ты делаешь недостаточно – заплати за наши жизни – справедливость – должна заплатить…»
Я закрыла уши, но тщетно. Узоры на руках светились, угрожая расплавить кожу до костей.
– Чего вы хотите? – прокричала я снова. – Ради Ама, просто скажите, что вам нужно!
Они снова замолчали. Затем тысячи грязных пальцев синхронно указали на меня, и дети вновь заговорили одновременно:
«Искупительница. Искупительница. Императрица-Искупительница».
Я вернулась в Имперский Зал: Дайо все еще держал меня в руках. В ушах звенела радостная музыка. Меня прошиб холодный пот.
– Тар? – Дайо вгляделся мне в лицо – его улыбку сменило беспокойство. – Ты как будто была где-то не здесь. Все в порядке?
Я взглянула на него, цепенея от ужаса. Он не видел их.
Никто не видел этих детей, кроме меня.
– Конечно, – сказала я, почувствовав, как пересохло в горле, и выдавила слабую улыбку.
Дайо поднял наши сцепленные руки в знак триумфа. Лепестки падали с потолка – каскад алого и белого. Толпа взревела:
– Да здравствует император! Да здравствует императрица-Искупительница!
Часть
