style="font-size:15px;"> – Да во всех республиках бывших теперь шовинист на шовинисте! В Молдавии! В Прибалтике! В Грузии! В Таджикистане! В Баку! Глаза разуйте! Русских людей отовсюду только и гонят. И вы их же ещё и шовинизмом будете попрекать? Ну, Виктор…
Анпилов стоял на своём твердокаменно:
– Успех буржуазных националистов – явление временное. Трудящиеся массы скоро поймут, что их обманули. В трудящихся массах надо поддерживать пролетарский интернационализм. Мы должны подавать пример, а не отталкивать.
Терехов дипломатично продолжал настаивать на том, что считал верным:
– Всё равно, Виктор. Нельзя отталкивать тех, кто стоит за Россию. Сам знаешь – далеко не все готовы встать под красное знамя. Уж коль скоро мы сами признаём митинг общенародным вечем…
Анпилов задвигал челюстями, будто прожёвывая неудобоваримое.
– Вече… Придумали тоже название, а я упустил… – проворчал он с неудовольствием. – Ч ерносотенством за версту разит.
Но тут ему возразил даже кто-то из соратников-«трудовиков»:
– Вече – подходящее, политически верное название. В вечевой организации Древней Руси можно увидеть прообраз советов.
Анпилов предчувствовал, что его вынудят уступить, но и уступая, продолжал ставить условия:
– Если некоммунистические силы готовы присоединиться к митингу, то пусть они присоединяются на условиях нашей повестки. А митинг – напоминаю всем! – собирается против капиталистических реформ и за Советский Союз!
Терехов с облегчением протёр платком взмокший лоб. Офицеров такое условие устраивало.
– Добро.
Анпилов выжидающе глядел на новых, навязанных ему союзников.
– Виктор Иванович, угомонись. Никто среди нас за капитализм не ратует, – утомлённо прикрыл веки бородатый, немногословный старик-монархист. – Капитализм – не наш, не православный путь.
Скрепя сердце, Анпилов согласился с участием в вече некоммунистических сил. Но оговорил, что очерёдностью выступлений и регламентом будет распоряжаться он – как главный зачинатель вече.
В канун семнадцатого марта нервозность охватила всех: депутатов, милицию, работников мэрии.
Алкснис держал место проведения съезда в секрете даже от рядовых депутатов, съезжающихся в гостиницу «Москва». Всем прибывающим делегатам он объявлял, что место назовёт только тогда, когда все усядутся в автобусы, чтобы ехать.
Генерал-полковник Альберт Макашов сидел на телефонах, обзванивая части Приволжско-Уральского военного округа, которым командовал вплоть до прошлого лета, гарнизоны Закавказья, где тоже служил.
К Анпилову прорывались взволнованные соратники, передавая множащиеся слухи о милицейских и военных патрулях, о выдвижении к городу армейских колонн, о провокациях.
В ночь на семнадцатое над весенней, оттаявшей Москвой разыгрался буран. С полуночи
