ее колени и кисти рук с растопыренными пальцами. Даже полный идиот не пропустил бы такой след. Чертыхнувшись, Гретель стянула ботинки и на цыпочках вернулась к обрыву. Она собиралась идти вверх по течению, туда, где заканчивался Сырой Погост и начинались поля. Фермеры собрали урожай кукурузы в конце сентября, оставив подсохшие стебли шелестеть на ветру. Там ничего не стоило затеряться.
«Пусть Курт и Йозеф побегают, поищут», – подумала Гретель.
Она сделала буквально три шага вверх по реке, когда ее взгляд упал на вертикальную дыру, скрытую переплетением корней. Едва заметная с берега, пещера выглядела достаточно глубокой, чтобы в ней спрятаться. Недолго думая, девочка нырнула под нависающие корневища и заглянула в дыру.
Изнутри тянуло сыростью и мертвечиной. Скорее всего, внутри сдохла крыса, а может, и большущий енот. Впрочем, выбирая между Нильсом Дельбруком и дохлым енотом, Гретель не задумываясь выбрала бы енота. Повернувшись боком, она стала протискиваться в узкую щель.
Шаг, другой, третий… Зев пещеры сначала сузился, а потом вдруг сделался шире. Гретель почувствовала под ногами твердый пол. Вслепую вытянув руки, она с удивлением нащупала гладкие каменные стены и низкий потолок, покрытый скользкой пленкой.
«Это склеп!» – запоздало сообразила Гретель. Зальц-Ахен подмыл его, как и сотни других захоронений, разрушив обращенную к берегу стену. Представив, что именно сейчас валяется под ее ногами, Гретель содрогнулась, но возвращаться не стала. Голоса Йозефа и Курта приближались.
Гретель повернулась на свет. Она знала, что снаружи ее не видно, и затаилась, как зверек в норе. Сверху посыпались комья земли, и на берег грузно спрыгнул Йозеф.
– Смотри, кажется, она ползла к воде. Тут отпечатались ладони.
Рядом с приятелем приземлился Курт.
– Может, это была не Гретель? Зачем ей ползать на четвереньках?
– Откуда я знаю? Может, она подвернула ногу, когда спускалась! Надеюсь, так оно и было.
– А потом что? – спросил Курт. – Уплыла?
– Нет, – покачал головой Йозеф. Гретель отлично видела его коротко стриженный затылок. – Наверное, ушла по берегу. Только вот в какую сторону?
– Значит, так. Я пойду направо, а ты – налево. Так мы ее точно не упустим!
Йозеф и Курт разошлись, а Гретель осталась стоять у дыры, ведущей обратно в мир живых. Вокруг царил непроглядный мрак, но воображение рисовало ей сгнившие гробы, черепа, ставшие хрупкими, как яичная скорлупа, и кости, разбросанные по полу. Когда поясница разнылась от долгой неподвижности, Гретель осторожно переступила с ноги на ногу. Тут же ее лица коснулось что-то упругое и влажное, похожее на длинный язык. Девочка отшатнулась, едва сдержав крик, а уже потом сообразила, что это просто корень, пробивший каменный потолок. После этого Гретель не шевелилась, чтобы ничего не задеть. В нос бил запах плесени, влажной земли и разложения, в котором
