отца, но не смогла разобрать, как он отнесся к этой новости.
– Я кузнец. Так, по мелочи, у меня маленькая кузница. Подковы там делаю, гвозди. Предки-то мои мечи ковали, доспехи. Но сейчас это никому не нужно уже. Поэтому мелочи для горожан делаю разные. ― Он помолчал, будто бы задумался. Вилли не торопил его. Виленд откашлялся и продолжил: ― А недавно незнакомец приходил. Ну то есть, совсем не местный, чужеземец. Он хотел подковать лошадь. Это-то я ему в два счета сделал, тем более, мне сыновья помогают. Потом он показал мне лампу. Знаете, такая медная старинная лампа, куда масло нужно заливать. Как будто из сказки. Показал лампу и спросил, могу ли я сделать что-то подобное. Вещица интересная, скажу я вам. Вроде понимаю, что не кузнец такими вещами занимается. Почему он у меня спросил, ума не приложу. Ну, я и отказал ему. А когда он ушел, смотрю, лампа его осталась! Я выбежал из кузницы, а его и след простыл. Младшего своего, Финна, послал догонять. Он весь город обежал ― говорит, нет чужеземца! Так лампа у меня осталась.
– Как давно это было? ― спросил Вилли. Здесь уже по голосу отца Молли поняла, что он заинтересован. Похоже, дело стоящее. Редко что из происшествий Трясогорска вызывало искренний интерес волшебника.
– Совсем недавно, ― ответил Виленд, приходя в полнейшее волнение, от того, как загораются синие глаза Винтерклюя. ― Дней пять назад незнакомец приходил.
– И что было дальше? ― Молли не видела, но живо представляла, как ее отец нетерпеливо подергивает ногой. Голос его вибрировал от нетерпения. Похоже, дельце намечалось интересное.
– А вот дальше и случилась беда. Младший мой, Финн, взял как-то лампу поиграть. Я сам не видел, но он клянется, что когда он лампу потер ― как в сказке, чтоб его. Простите, господин Винтерклюй. Лампу, говорит, потер, и оттуда дым повалил! Черный такой дым. Ну Финн испугался, конечно, лампу бросил и убежал. Но мельком, говорит, заметил, что из лампы выскочило что-то.
– Что именно?
– Не знаю. Не видел он, что. Но выскочило нечто, это точно. Знаете, я бы подумал, что мальчишка мой выдумывает. Водится за ним такое. Но ровнехонько с той поры стали странные вещи происходить.
Здесь Виленд понизил голос, и Молли пришлось напрячь слух, чтоб его услышать.
– Сначала у нас лошадь заболела и издохла. Быстро все так случилось, буквально за день сгорела, но видно, что мучилась. А лошадь в нашем городе ― большой помощник, ― он горестно вздохнул. ― Потом с печью проблемы начались. То не разжигается, то гаснет. Меха плохо работают. И ладно, мы-то. Еще можно на случайность списать. Я бы подумал, что просто черная полоса пришла. Так и у соседей беды начались! У Вурстов мясорубки все поломались. День базара, а у них сосисок нет! У Лютых то коровы болеют, то дети. И так интересно, от соседей к соседям все передается, как по цепочке. Я так думаю, что если мер не предпринять, то весь город охватит! Ну так что, вы поможете нам, господин Винтерклюй?
– Помогу. ― Теперь голос Вилли был задумчивым. ― Помогу, чем смогу. Пойдемте, покажете.
– Дак а что показать-то?
– Лампу
