целенаправленного воспитания. «У нас в Советском Союзе люди не рождаются. Они делаются», – говорил Т. Д. Лысенко. Опираясь на представление о возможности преобразования природы не только мертвой, но и живой, так как никакой неизменной наследственности у растительных и животных видов нет, лысенкоизм считал, что в соответствии с потребностями общества можно перевоспитывать и людей.
Преодоление социологического редукционизма потребовало огромных усилий, обращения за помощью к естествознанию, биологии и генетике. Положение, что человек существо биосоциальное стало общепризнанным недавно, после чего все начали удивляться, как можно было поддаться идеологическому наваждению отрицания очевидного. Уроки и память о перипетиях становления советской философской антропологии являются, по-видимому, одной из причин «отставания» гендерных исследований в нашей стране. Принять лозунг «Женщиной не рождаются. Женщиной становятся» (Симона де Бовуар) значило вновь возвратиться к тому, от чего только что освободились. Распространению гендерного подхода препятствует все еще не разрушенная довольно высокая методологическая культура классического философствования, не позволяющая принимать за действительное объяснение социальных процессов ссылку на неизвестно почему образовавшиеся именно такие роли и стереотипы.
Но «желание – отец мысли». В настоящее время обе трактовки половой структуры общества: «естественная» и «гендерная» существуют параллельно. Первая представляет отношения, связанные с продолжением жизни людей, она опирается на здравый смысл и пока еще превалирующую практику, вторая является выражением тенденции постмодернизма и парасексуализма, которые стимулируются нарастанием искусственности человеческого бытия, его «гибридизации». Ее нельзя объяснить внешним навязыванием, считая неким «теоретическим гербалайфом». Различие социальных ролей мужчин и женщин длится эпохи, равно всей археологической и писаной истории, но именно в ХХ веке оно стало казаться, прежде всего женщинам, ненормальным – изначальной абсолютной ошибкой. Потому что в техногенном мире создание существ резко обесценилось в сравнении с созданием вещей и веществ. Значение рождения, воспитания, обеспечения быта этих многочисленных в каждой семье работников, воинов, детей и стариков, да и все, что связано с природой, телесностью, душой человека умаляется, предстает чем-то второстепенным. Жизнь трансформируется в жизнедеятельность, а потом просто в деятельность. Овнешняется. Функционализируется. Личность трансформируется в актора, а потом просто в агента. Технологизируется. Объективируется. Раньше в центре сознания был Дом, общее бытие семьи, откуда уходили на время, чтобы его защищать или в него что-то принести, добыть. Теперь дом нужен для подготовки к работе и отдыха. Это «тыл» человека, его быт, остановка для ремонта. А многие обходятся без тыла, не укореняясь нигде. Городские кочевники, номады, карьерно-психологические бомжи.
