и на работе нет?
– Почему «и на работе»?
– Он не ночевал дома, не звонил, ничего! Где он?
– Подожди, разберемся. Успокойся. Молодой мужик, мало ли… Дети в порядке?
– Какие дети?! Перестань его выгораживать! Я подам на развод!
– Тише, тише… Сказал: разберусь!
Долго разбираться не пришлось. Как оказалось, зять в продолжение всего заседания высшего министерского органа был совсем недалеко. Зал коллегий находится на третьем этаже, и именно под его окном лежал «прогульщик». Случайно выглянув, одна из сотрудниц охнула и упала в обморок.
Следователь быстро пришел к выводу: ничего особенного делать не придется. Допросив уборщицу, убедился – налицо банальное самоубийство. К этому выводу склонила и предсмертная записка. Немного необычная по форме, но типичная по содержанию. Гори монитор постоянно, все прояснилось бы гораздо раньше – на экране обнаружилась предельно лаконичная и понятная фраза: «Простите меня».
В тумбе стола стояла початая бутылка коньяка и стакан со следами этой же жидкости на донышке, отпечатки пальцев на стекле принадлежали обитателю кабинета. А в верхнем ящике, рядом с мобильником, бросился в глаза незапечатанный пухлый конверт. В нем – полсотни новеньких стодолларовых купюр.
Когда элементарная экспертиза показала: доллары при всем внешнем сходстве – грубая подделка, тесть не сдержался:
– Жил как дурак, и умер, как идиот!
Глава девятая
август 2016, Санкт-Петербург
Свистать – одно, искать – совсем другое. С чего начинать, когда начинать не с чего? Для начала стоит попробовать обратиться к классике жанра, то есть поискать женщину, раз уж она так или иначе причастна к событиям. Кого? Ее, «Джулию», напарницу бизнесмена-камикадзе по роковому прыжку. Конечно, ожидать обнаружения реальной дамы с таким именем и фамилией было бы слишком самонадеянно. Почему она столь явно обозначила фальшь – уму непостижимо.
Скорее всего, просто в шутку. Или полагая – о легендарной героине классического английского романа в России никто не вспомнит. Причем, как оказалось, вполне справедливо. Ни Ваня, ни укладчик Михалыч, ни барышня-диспетчер аэроклуба, ни все как один принимавшие участие в разборе «полета» менты не обратили внимания на просто кричащую, по мнению Бориса, «липу». Он обратил, но никого не посвятил.
Зачем говорить? Смысл? Никакого. Ответ известен заранее: «А давай ради смеха глянем, сколько в нашей стране, не говоря о мире, сыщется, скажем, Анн Карениных?» Пара сотен – точно.
Размышляя на отвлеченные темы, Боря вспомнил «показания» рыжего Ванюши: загадочная десантница умчалась в туманную даль на мотоцикле. Подсела сзади к «какому-то вроде пацану». А почему, собственно, пацану? На переднем сиденье вполне могла оказаться и женщина – спортивная, худощавая, стройная. Такая же, как и «прыгунья». Боря сел за
