немного тишины.
Девочка в яркой куртке катила перед собой коляску с размалеванной куклой, когда увидела его. С удивлением она посмотрела на осунувшегося, небритого доктора, сидевшего на исписанной граффити скамье. Он был совсем не похож на того веселого человека, который всегда при встрече подмигивал ей и дарил конфету.
Он смотрел на нее остановившимся тяжелым взглядом и не видел ни ее саму, ни ее яркую курточку.
Мать потащила девочку подальше от него, в сторону корпуса раковых больных. Там лежала сухенькая старушка, навещать которую им оставалось каких-нибудь пару месяцев.
Пару месяцев… вот бы и ему иметь столько в запасе. У него же остался всего один час… один час, и чья-то жизнь оборвется.
Сергей оттянул пальцем душный воротник рубашки и глубоко вдохнул влажный воздух. В ноздри ударило перегаром и прогорклым потом.
Сергей нехотя обернулся – на противоположном краю лавочки примостился пьяный, давно не мывшийся старик с запекшейся кровью на скуле.
Старик тут же заговорил и явно не собирался умолкать. Он нес какую-то ахинею о покое и Дьяволе. Сергей слушал вполуха. Наконец раздражение подкатило к горлу:
– Бога ради, уйди, – Сергей достал из кармана бурый кошелек с потертыми боками и не глядя сунул бродяге мятую купюру. – На, возьми и напейся. – Забыться – лучшее, что можно сделать в этом мире, – тихо добавил он.
Сергей встал, чтобы уйти, но грубая, вся в корках рука схватила его за запястье. И в этот момент слова нищего впервые прорвали плотную завесу мыслей. Сергей услышал, что этот грязный человек говорил ему, и мурашки пробежали по спине.
– Что? – доктор сам не узнал собственного голоса.
Теперь уже нищий начал рыться в своих засаленных карманах. Он что-то извлек оттуда и вложил в руку Сергея.
Ладонь врача ощутила знакомые очертания.
Старик молча встал и заковылял прочь.
На полпути он обернулся и кинул последнюю фразу.
Сергей узнал каждое слово.
Старик произнес ее с той же интонацией и придыханием, с какими говорила она… та, что лежала сейчас в палате в соседнем корпусе больницы.
Та, чью судьбу он должен был решить через час.
Что происходит?
Кто этот нищий?
Сергей раскрыл ладонь. Дыхание перехватило – он уже знал, что увидит.
Он поднял голову и посмотрел туда, куда, шаркая, ушел старик. Того уже нигде не было.
Сергей сжал кулак, словно пытался ухватиться за то, что оказалось в его руке. Словно боялся упасть, потеряться и никогда не найтись. Он судорожно оглянулся. Казалось, мир кружится. Мелькали белые больничные халаты, детская яркая курточка. Старика не было. Нигде. Он исчез.
Набрав в легкие побольше воздуха, Сергей побежал в сторону старого здания, за угол которого, предположительно, свернул нищий.
Там тоже никого не было.
Ни справа, ни слева.
Нигде.
Глава 2
За четыре часа сорок пять минут до конца…
Старый нищий завернул за угол больницы. Солнце слепило ему глаза.
Должно быть, в последний раз…
Пусть даже он видит этот мир чужими глазами, ощущает кожей чужих рук, но ведь и это уже не впервой. Так могло бы продолжаться сотни лет. Но выбор сделан.
Старик спиной ощутил их присутствие. Только он: никто живой вокруг даже не догадывался о присутствии этих двоих.
Они приближались сзади.
Еще шаг… еще хоть один. Какое же это невероятное блаженство – чувствовать себя в теле, каким бы оно ни было. Просто ощущать; чувствовать тепло солнечного блика на щеке; источать запах.
Еще один шаг…
Ноги больше не слушались. Они стали совсем тяжелыми, будто в каждую налили по ведру раскаленного свинца.
Старик попытался сделать еще один шаг – невозможно. Асфальт вздыбился перед его стоптанными дырявыми ботинками, не давая ступне даже сдвинуться.
Вот они – двое в черных костюмах, так похожих на одежду католических священников, только без белого воротничка. Они уже приблизились вплотную.
Холодные руки взяли его под дряхлые локти.
Старик опустил сморщенные веки.
Вот и все.
Темнота.
Глава 3
Прямо
