исследовать второй этаж. Позже я ему отомщу.
Это обещание.
– Корабелла, хочешь один?
Я сижу перед множеством свечей, пытаясь согреться с помощью виски и флисовых одеял. Мэнди в ванной взбивает волосы или что там ей еще надо, а Брэндон в другой комнате играет на своем новом телефоне HTC.
– Не называй меня так. – Дин появляется слева от меня и протягивает коробку с пончиками в сахарной пудре.
Я люблю пончики с сахарной пудрой.
Подозрительно кошусь на Дина, но его лицо остается непроницаемым. В этих голубых глазах нет ни озорства, ни гнусных намерений. Я поднимаю руку с красно-черного клетчатого покрывала и достаю пончик из коробки.
Откусываю кусочек, а затем мгновенно выплевываю его, когда рот наполняется кукурузным крахмалом.
Ублюдок.
Дин разражается хохотом, и я собираюсь выкрикнуть в его адрес непристойности или накинуться на него с кулаками, но тут мне в голову приходит идея. Нужно действовать быстро.
Я хватаюсь руками за горло и начинаю кашлять. Глаза слезятся, тело трясется.
– У меня… у меня аллергия… на кукурузный крахмал… – выдавливаю я, хрипя и держась за горло, сгибаясь пополам с впечатляющей реалистичностью.
Лицо Дина мгновенно белеет. Он падает рядом со мной на колени и начинает похлопывать меня по спине.
– Черт, Кора. Я не знал. Все нормально?
Я качаю головой, отчаянно хватая ртом воздух.
– Я… не могу… дышать…
– Черт… дерьмо! – орет он, тряся меня за плечи, его глаза округляются от ужаса.
Я падаю навзничь на спальный мешок, смыкаю пальцы вокруг своей шеи и притворяюсь, будто силы бороться меня оставили. Веки закрываются, голова склоняется набок, тело обмякает.
Не смеяться. Не смеяться.
– Мать твою… Кора! – Он продолжает трясти меня. – Кора!
Хотела бы я сейчас видеть выражение его лица.
– Мэнди! – зовет он, и я слышу чьи-то торопливые шаги по комнате.
Дин обхватывает ладонями мое лицо, приподнимая мне голову и гладя большими пальцами мои холодные щеки. Жест странный и нежный, и это меня нервирует, пока я лежу, затаив дыхание.
– Она только что потеряла сознание, Мэнди. Я облажался. Господи Иисусе, – причитает он. – Кора!
– Какого черта тут происходит? – слышится приближающийся голос Брэндона.
Мэнди начинает паниковать, и я представляю, как она по-птичьи машет руками, что у нее происходит всегда при сильном волнении.
– Ты убил мою сестру?! – набрасывается она на Дина.
– Я не знал, что у нее аллергия на кукурузный крахмал!
Внезапно к моим губам прижимается горячий рот, и это не Брэндон. Я запомнила ощущение поцелуя Брэндона, потрескавшиеся и шершавые губы, верхняя тонкая.
Нет, эти полные и мягкие, а на вкус напоминают мяту и бурбон. Дин делает мне искусственное дыхание.
Как бы ни было велико удовольствие
