Сьерра не задумывается о чувствах других, когда выкладывает, что у нее на уме.
Бен открывает рот – наверное, чтобы снова меня защитить, но на этот раз я его перебиваю.
– Я в порядке, Бен. Я привыкла к воспитательным методам Саскии. И меня не волнует, что она говорит, – лгу я, запихивая кекс в рот и пытаясь испепелить сестру взглядом.
Она смотрит на меня с отвращением и уже собирается что-то сказать – конечно, чтобы оскорбить, но замирает с открытым ртом, как рыба на суше, когда Бен бросает на нее мрачный и какой-то пугающий взгляд.
– Может, покончим с этим? – спрашивает она через пару секунд, взяв себя в руки.
Бен что-то бормочет себе под нос, его грудь вздымается, и он кивает.
Проглотив вкуснейшую воздушную субстанцию, я бегу к столу и хватаю отложенный в сторону рисунок, а потом бросаюсь к двери, пока они не ушли.
– Спасибо за пирожное, – говорю Бену и сую рисунок ему в руки. – Я нарисовала это для тебя.
Он с улыбкой берет бумагу, внимательно разглядывая картинку, которую я придумала специально для него.
– Светлячок, который излучает свет и энергию, прямо как девочка, которая его нарисовала, – говорит он.
Я стараюсь не расстраиваться от слова «девочка», но трудно не падать духом. Я знаю, что мои чувства останутся без ответа, а подобные слова разрушают иллюзию. И все же я предпочла бы пребывать в блаженном неведении, когда дело касается Беннета Карвера.
– Спасибо, Сьерра. Я тебя люблю.
Он наклоняется и запечатлевает легкий поцелуй на моей щеке. Мои ноги едва не подгибаются. Саския за его спиной самодовольно ухмыляется, а заносчивое выражение ее лица говорит о том, что ей известно о моей влюбленности в ее парня.
– Я буду его беречь, – добавляет Бен.
Саския закатывает глаза.
– Дурацкий рисунок от впечатлительного влюбленного ребенка. Только не делай вид, будто это шедевр.
– Ты законченная стерва, а мое терпение имеет свои пределы, – говорит ей Бен, и у него такой вид, будто он готов свернуть ей шею.
Не уверена, что расстроюсь, если он это сделает.
– О, расслабься, – Саския пытается отделаться смехом. – Ты сегодня такой напряженный.
Она хватает его за плечи и мурлычет:
– Но после ужина я могу с этим помочь.
Мне становится дурно.
– Неужели ты умрешь, если будешь вести себя прилично? – спрашивает он, переводя взгляд с Саскии на меня.
– Я прилично себя веду, – протестует она, и я с трудом подавляю желание закатить глаза. – И правда не могу взять в толк, почему тебя это волнует. Она же не твоя младшая сестра.
На его челюсти дергается мышца, и я про себя радуюсь тому, что у сестры сегодня язык как помело. Может, Бен наконец опомнился. Может, он собирается порвать с ней. Боже, надеюсь на это, потому что он заслуживает гораздо большего.
Но моя радость быстро
