и осматриваю другую сторону танцпола.
– Нашла кого-нибудь по вкусу? – спрашивает Эсме, заметив мои маневры.
– Еще нет, но время детское.
Я сдвигаю брови, а она улыбается и берет меня под локоть.
– Пойдем поохотимся. Тебе определенно нужно с кем-то переспать. Это практически обряд посвящения.
Я закатываю глаза, подхватываю Пен под руку, и Эсме тянет меня прочь с танцпола.
– Что мы делаем? – спрашивает Пенелопа, когда Эсме останавливается возле бара.
Протиснувшись вперед, Эсме хватает одного из барменов и кричит ему заказ, полностью сознавая, что в ее спину вонзаются кинжальные взгляды других мучимых жаждой посетителей.
– Охотимся, – ухмыляюсь я, разглядывая парней, что околачиваются вокруг бара.
– Я пойду с вами, – предлагает Пен. – Я знаю, на что вы похожи, если предоставить вас самим себе.
– Можешь помочь проверить их на благонадежность, – соглашаюсь я, потому что у Пен отличный радар на дерьмо и может учуять говнюка за милю.
– Тебе никогда не казалось, будто ты что-то упускаешь? – К нам подходит Эсме, протягивая бокалы с клюквенной водкой.
– Эсме. – Я бросаю на нее предостерегающий взгляд. – Ты же обещала.
– Я не собираюсь ворошить осиное гнездо, клянусь. Просто любопытно.
– Тебе не по душе Эрик или то, что в двадцать один год я помолвлена? – спрашивает Пенелопа.
Они что, решили нарушить мои правила?
– Дело не в Эрике. Он мне нравится, и даже очень. Он тебе подходит, – отвечает Эсме.
– Тогда сколько можно меня доставать? – спрашивает Пен, пока отрывается от коктейля.
– Просто боюсь, что тебе чертовски надоест замужество в таком раннем возрасте. Не хочу, чтобы ты совершила ошибку.
Я знаю, что Эсме так говорит из добрых побуждений, но также знаю, чем вызвано ее беспокойство.
– Пен – не твоя сестра, а Эрик – не тот кобель, за которого она вышла.
Лицо Пен смягчается.
– Я знаю, что ты просто переживаешь за меня, я тебя за это люблю, но я знаю, что делаю. Я люблю Эрика. Он моя вторая половинка, и мне никто его не заменит.
– Верити тоже считала того засранца своей второй половинкой, и вот как все обернулось. Теперь она мать-одиночка с двумя малышами. Он с ними даже не видится. Слишком занят, играя в счастливую семью с новой женой и крошкой-сыном.
– Да, Верити паршиво, – говорит Пен. – Этот таракан – самый большой мерзавец на планете, но если такое случилось с ней, то это не значит, что меня ждет то же самое.
– Знаю, что говорю необоснованно, – Эсме прикусывает уголок губы. – Но я себе не прощу, если утаю свои мысли, а потом что-нибудь случится.
– Ничего не случится, – вмешиваюсь я, заметив, что Пен расстроилась.
Не хватало еще, чтобы Эсме заронила
