за разом Леля заставляла себя сосредоточиться на детской песне, когда ужас накатывал с новой силой. Она знала, что главное – не дать слабину, не отвлечься на страх, потому что он унесет далеко-далеко. Не выплыть!
Постепенно слова песни стали звучать не так отчетливо в голове, притупились и другие чувства – Леля наконец уснула.
А наутро с трудом разлепила уставшие и опухшие от слез глаза (снился день после развода родителей). Виски и лоб беспощадно и безнадежно ныли.
– Мигрень, кажется, опять начинается, – как ветер в листве, прошелестела она почти без сил по дороге в школу.
– Есть таблетки? – папа бросил на нее быстрый взгляд.
– Да, выпила две уже. Можно все-таки дома отлежаться? Я вызову у школы такси и домой уеду.
Папа остановился у бордюра и посмотрел на Лелю внимательно.
– Вчера я наблюдал тебя вполне здоровой.
– Я плохо спала. Повлияло, наверное. Ты мне скажи, можно или нет? Надо, чтобы ты предупредил классную.
– Ввиду того, что я знаю о твоей так сказать особенности, я тебе, конечно, сейчас поверю, Леля. Но мы оба понимаем, что ты иногда злоупотребляешь…
– Боже! Да отсижу я эти чертовы уроки! Счастлив?
Леля не стала слушать, что там бубнит папа. В такие моменты он начинал говорить очень нудно и долго, как будто читал философский трактат без интонации. Кипя от возмущения и оскорбленная папиным недоверием, Леля шла к школе. Одноклассники снова стояли на ступеньках и громко смеялись. Где-то в глубине уставшей и пульсирующей Лелиной головы мелькнуло удивление: какой тут дружный класс. В ее старой школе все общались стайками.
Когда она поднималась по ступенькам, какая-то высокая девочка сказала:
– И это Машке-то мозгов не хватит на дорогую тачку? А самой? В гуманитарной гимназии училась, а на литературе и двух слов толковых сказать не могла.
Леля посмотрела на эту девочку, но не увидела ее – все расплывалось. И в голове от резкого поворота головы, будто два поезда столкнулись, скрежет, шум, крик, удар… Все-таки самый настоящий приступ. А она так надеялась, что обойдется.
Леля ничего не ответила, поспешила войти в здание и начала рыться в сумке в поисках таблеток. Нужно выпить еще одну, и станет легче, не так мучительно… С каждой минутой становясь все злее и нетерпеливее, Леля потрясла сумку и вывалила содержимое на диванчик в коридоре. Нет! Таблетки она все-таки забыла. Ладно, нестрашно, подумала Леля, собирая трясущимися от боли руками вываленные учебники и тетрадки. Есть еще медсестра! Леля быстро добралась до ее кабинета. Подергала. Заперт.
– А где?.. – спросила она у уборщицы, не найдя в себе сил даже договорить.
– Приходит обычно после второго урока.
Сорок пять минут – это она сможет вынести. А потом ей дадут еще одну обезболивающую таблетку. Как же она могла оставить упаковку на столе!
Добравшись
