в Деревушке пронзительный свист, засунув пальцы в рот, и владельцы приходили на площадь разбирать своих коз. Приходили в основном мальчишки и девчонки, ведь миролюбивых коз никто не боялся, и всё лето напролёт это были единственные минуты, когда Петер мог побыть со своими ровесниками: всё остальное время дня он проводил с козами. Правда, дома у него были мать и слепая бабка, но, поскольку по утрам он вставал очень рано, а возвращался из Деревушки очень поздно, стараясь подольше побыть в компании сверстников, то дома он проводил ровно столько времени, чтобы утром проглотить свой хлеб с молоком, вечером съесть такой же ужин и немедленно заснуть. Его отец, которого тоже звали Петер-козопас, потому что он в свои ранние годы состоял в той же самой профессии, несколько лет назад погиб по несчастью, когда рубил деревья. Его мать, которую хотя и звали Бригиттой, все по привычке называли козопаской, а слепую бабку всяк в округе – и стар и млад – знал только под именем Бабушка.
Дета подождала минут десять, озираясь по сторонам, не покажутся ли где дети с козами, но их нигде не было видно, и она поднялась по тропе немного выше, откуда лучше просматривались все высокогорные луга сверху донизу; отсюда она поглядывала то туда, то сюда с большим нетерпением на лице и в движениях. Между тем дети приближались, сделав большой крюк, потому что Петер знал многие места, где его козам было чего пощипать с кустов и веток; вот он и гнал своё стадо окольными путями. Поначалу дитя с трудом карабкалось за ним по склону, напрягая все силы и пыхтя от жары и неудобства в своих тяжёлых доспехах. Девочка не говорила ни слова, но внимательно смотрела то на Петера, который без малейших усилий прыгал с места на место своими босыми ногами в лёгких штанах, то на коз, которые ещё легче перебирали тонкими, стройными ножками, перескакивая через кусты и камни и взбираясь на крутизну. Тут она уселась на землю, торопливо стянула с себя башмаки и чулки, снова встала, выпуталась из красного платка, расстегнула курточку, быстро стряхнула её с себя и принялась расстёгивать следующую одёжку, ведь тётя Дета, простоты ради, надела на неё воскресную одежду поверх повседневной, чтобы не пришлось нести её в руках. Молниеносно была сброшена и повседневная кофтёнка, и вот уж дитя осталось в нижней юбочке, с наслаждением потягиваясь голыми руками из коротких рукавов рубашки и подставляя их ветру. Потом она уложила все вещи в аккуратную кучку и вприпрыжку пустилась догонять Петера и его коз, чувствуя себя легче всей остальной компании. Петер не обращал внимания на то, что делает отставшая девочка. Но теперь, когда она, раздевшись, догнала его, он весело ухмыльнулся во всё лицо и оглянулся назад, а когда увидел внизу кучку её одежды, то расплылся в улыбке ещё шире, растянув рот от уха до уха, но ничего не сказал. Почувствовав свободу и лёгкость, девочка теперь заговорила с Петером, и он тоже разговорился, отвечая на множество вопросов, ведь ребёнку хотелось знать, сколько здесь коз, куда он с ними идёт и что делает там, куда их пригонит.
