но такую заманчивую правду. Айдан тогда оторопел и, наверное, сам по себе не решился бы произнести нужное слово, сделать этот последний шаг, да в подвал завалились два монаха, которым только и охота была, что поглумиться над незадачливым коллегой.
«Опа, – гоготнул один из них, – Айданусик!»
Айдана затрясло, он терпеть не мог, когда его так называли.
«Погляди-ка, наш тихоня играет в солдатиков», – тоненько, противно захихикал и другой. Айдан успел подумать, что лучше бы им в самом деле принять ритуал за безобидную игру, но по крайней мере один из двух идиотов оказался проницательным:
«Да, слушай, нет, это какой-то ритуал»
– «У-у, чёрная магия? Хочешь аббата со свету сжить? Или демонов призываешь? Демонов? Суккубов, поди?» – он изобразил, как делает то, что обычно делают с суккубами в фантазиях измученных воздержанием монахов.
«Я думаю, – рассудительно проговорил первый, – судомойных демонов, чтобы на кухне ему помогали».
«Знаешь что, Айдан? – ухмыльнулся второй. – Теперь ты будешь нашим судомойным демоном, если не хочешь, чтобы мы рассказали настоятелю, как ты поклонялся в подвале Падшему и кувыркался с суккубами!»
«Смотри, язык проглотил!» – оба заржали. Айдан и в самом деле не знал, что сказать, и судорожно соображал, что лучше: прослыть демонопоклонником или вором, потому что пирамидки ему, само собой никто не давал, он просто стащил их в ратуше. Потом первый добавил: – «А знаешь, не только судомойным, но и огородным демоном, я думаю. Что-то мне надоело уже горбатиться над картошкой».
«О-а, да-а! – у второго загорелись глазки. – А что думаешь, может быть, даже и суккубом, а?» – и смотрит на приятеля. Тот, правда, скривился и кашлянул. – Чё молчишь, Айданусик? Ты у нас теперь спины разгинать не будешь, всё по грядкам да по котлам! Во заживём, а?»
«Слушайте», – Айдан попробовал их урезонить. – «Это исследование, просто…»
«Просто настоятелю не стоит о нём знать? – хмыкнул первый. Молчание было вполне красноречивым ответом. – Мы и не скажем. Мы ведь хорошие друзья, правда?»
«Да мы просто изумительные друзья, братишка! А ты видел, как он перетрухнул, когда я сказал про суккуба?» – второй так зашёлся хохотом, что его согнуло пополам и смешки попали в нос.
«Считай, что мы, Айдан, – назидательно проговорил первый, – заботимся о твоей душе: ведь теперь у тебя не будет времени на всякое мракобесие. Кстати, что это у тебя?» – он стал осторожно приближаться к конструкции из пирамидок, и второй за ним. Айдан же стал понемногу отступать, бормоча:
«Слушайте, вы не понимаете, что это. Я расследую странную смерть эльфа, который…» – впрочем, с тем же успехом это можно было рассказывать стенке или церковному трибуналу.
Айдан разозлился. Из всех монахов его застали за ритуалом именно те двое, кому не было никакого дела до эльфийских тайн – недоумки, у которых предел мечтаний – найти кого-нибудь,
