и бровью не повел, не то чтобы там засмеяться во всю глотку или хотя бы одобрительно гоготнуть, один только Трент скалился нездоровой улыбкой, широкой с правой стороны рта и узкой с левой.
– Не ну это прикол парни – продолжил дергано тот – Прикол, поняли, нет?
– Слушай Трент – вразвалочку приблизился к нему широкоплечий Дакота в своем модном «бомбере» – Я помню у тебя был друг, такой шустрый придурок в плаще, как его…
– Это ты про журналиста, Дак, про него? – забеспокоился Трент, оглядываясь по сторонам.
– Да про этого долбанного… Вилли, точно, его звали журналист Вилли. И он мне должен.
– Ну я не знаю… – стал слегка пятиться Трент – А что?
– Найди его! Квикли, быстро, бегом! Пусть разузнает все про зал на Тайгерт – стрит, где китаезы и жаба. Иначе… – И Дакота подал парням знак движением пальцев рук. Те обступили волосатого молодчика, не давая никакой возможности внезапно скрыться. – С ним будет тоже что и с тобой.
МакГратт шел по аллее сунув руки в карманы, а за его спиной команда мутузила Трента. Не слишком сильно, просто чтобы понял что к чему.
Журналист Вилли валялся дома в кровати и вставать ни за что не собирался. Голова гудела после вчерашнего футбольного матча и долгих ночных посиделок, но панический звонок Трента заставил преодолевать ломоту в костях и шевелить ватными ногами. Вилли добрался до кухни, попытался соорудить чай, но слишком поздно понял что это не черный, а зеленый. Всюду проникает восточная экзотика, а хотелось лишь дерябнуть нормально для бодрости. Вместо этого во рту теперь трава и кислый привкус. Надо одеваться и искать блокнот. Один ботинок почему – то стоял на тумбе рядом с ненужным старым телефоном, другой валялся на коврике, перевернутый. Вот ведь обрушилась нежданная проблема! Можно было б забить на все, если б не Дакота и дурацкий долг. Возвращать то нечем, поэтому приходится бегать и надеяться что не окажешься в подворотне со сломанными битой ребрами и без передних зубов. МакГратт два раза не просит.
В зале значит китаезы и жаба. Он что – то слышал про это земноводное, но из – за тумана в голове, никак не мог вспомнить где и когда. Автобус долго и медленно полз на Тайгерт – стрит и Вилли потихоньку приходил в себя. Ничего, он знает как действовать в таких ситуациях, какую чушь нести и чем покупать разных тщеславных умников.
Внутри обстановка была совершенно иной, чем в тех залах, где Вилли обыкновенно приходилось бывать. Никакого ринга и груш, только пол с мягким покрытием, а на стенах полотна с иероглифами. Чисто все и аккуратно, без застарелой грязи и вытертостей. Друг друга бросают обыкновенные «желтопузые» в белых кимоно, а меж ними гордо вышагивает пожилой мастер в черном с красными рисунками на рукавах одеянии. Лицо его сосредоточенно и угрюмо, а взгляд почти прожигает каждого кого он собирается поправить. Вилли слегка поежился, но деваться было некуда и он вышел вперед. Наставник заметил его, приказал остальным работать, а сам сошел
