чувствовала, что не оправдаю этих его неведомых для меня ожиданий.
– Я ведь тебя так и не поблагодарила, – меня снова одолела робость, я отвела глаза.
– Поверь мне, не стоит меня благодарить, – Ивор невесело усмехнулся.
– Нет, как же, ты ведь тоже мог погибнуть тогда и…
– Не мог, – тихо перебил он. – Я знаю свою смерть.
– Знаешь свою смерть? – ошарашенно пролепетала я. – Как это?
– Еще в детстве один Мастер по доброте душевной напророчил, – Ивор хмыкнул. – Так что я вполне осведомлен, от чего умру. И поверь мне, это не разъяренный дракон и не рухнувшая гильдия.
– А что же? – не удержалась я и тут же смущенно добавила: – Извини, что лезу не в свое дело.
– Мне напророчили такую же смерть, которая постигла в свое время моего отца. Но учитывая, что подобное со мной уже произошло, а я жив, здоров и невредим, то Мастер просто-напросто ошибся, и я буду жить вечно, – он улыбнулся.
– И все же, – я подняла на него глаза, – я все равно тебе очень благодарна за спасение…
Но он снова не дал мне произнести заранее заготовленную речь до конца.
– Считай, уже поблагодарила, – Ивор коснулся выбившейся из моей прически пряди и медленно пропустил ее сквозь пальцы. – Тем, что сейчас рядом. Ты даже не представляешь, сколь много значит для меня каждый миг рядом с тобой.
Я обомлела. То ли из-за удивительной теплоты в его голосе, то ли из-за совершенно неожиданного признания почувствовала щемящую радость, от которой почему-то даже плакать захотелось. Пыталась найти разумное объяснение охватившим меня эмоциям, но оно упорно не находилось. Правда, эйфория длилась недолго. Резко нахмурившись, видимо, каким-то собственным мыслям, Ивор отпустил мою руку и даже отошел на шаг.
– Ну что вы так отчужденно стоите? – высунулась из-за мольберта возмущенная Алетина. – Вы же влюбленные! Забыли, что ли? Встаньте поближе, говорите друг другу какую-нибудь приятную ерунду, а то серьезные такие, что хоть героический эпос с вас пиши.
Совершенно не обратив на нее внимания, Ивор вдруг произнес:
– Мне пора.
Прозвучало настолько отчужденно, что я едва подавила желание разреветься. На этот раз от разочарования. Чересчур уж быстро теплота Ивора сменялась холодным равнодушием.
Не дожидаясь слов прощания, он развернулся и пошел прочь.
– Ивор! – окликнула я, не удержавшись.
Он обернулся.
– Завтра во дворце Правителя будет праздник. Ты ведь придешь? – с робкой надеждой пролепетала я.
Несколько мгновений Ивор молча на меня смотрел. Все бы на свете отдала, чтобы узнать, о чем он сейчас думает.
– Приду, – наконец произнес он без каких-либо эмоций в голосе.
И, больше не сказав ни слова, скрылся в ближайшем переулке.
– Странный какой-то, – фыркнула Алетина не без недовольства и тут же бодро добавила:
