бескрайнего белого моря. Ну конечно, вот почему сегодня тянуло живот, будто внутри сжимался и разжимался кулак.
Элеонора послала за его светлостью. Они сейчас же напишут в Феррару и начнут подготовку к свадьбе, пусть сторона жениха приезжает во Флоренцию. Как замечательно!
Лицо Лукреции горело, будто она стояла у открытого огня, а ноги и руки онемели от холода. Слова матери падали с неба, как хлопья пепла. Она стиснула складки халата и опустила глаза на дощатый пол.
Мать вернулась к придворным дамам. Они болтали о приготовлении к свадьбе, о швее и подгонке платья, о том, как уже сегодня можно будет им полюбоваться. Лукреция подняла голову и встретилась глазами с Софией. Няня стояла у сундука, держала за одну руку Пьетро, за другую – Гарциа. Все трое смотрели на нее; братишки растерялись от шумихи вокруг сестры. Лицо Софии оставалось непроницаемым. Она только сжала руки мальчиков крепче, ее губы едва заметно зашевелились, то ли прося прощения, то ли шепча молитву.
Дамы Элеоноры сообщили новость Вителли, а тот с должным тактом передал весть отцу Лукреции. Козимо пришел в покои Элеоноры, и супруги радостно обнялись. Козимо велел уведомить двор Феррары о долгожданном взрослении Лукреции. На следующей неделе гонец доставил Козимо через всю Болонью договор, скрепленный подписью и печатью. К договору прилагалось письмо от самого герцога: тот с нетерпением ждал, когда союз их детей осветит церковь, передавал искренние поздравления великому герцогу Тосканы и его близким и обещал отныне за них молиться. Увы, его сын Альфонсо вскоре отправится во Францию сражаться во имя короля. Если великий герцог согласен, то свадьбу можно отложить до возвращения Альфонсо. А пока он будет считать каждый день до заветного события.
Откинувшись в кресле, Козимо вчитывался в письмо. Затем положил его на стол, взял брачный договор и четыре-пять раз внимательно прочел, задумчиво потирая подбородок. Поклонившись, секретарь протянул государю на выбор череду перьев на подносе, из которых герцог взял нужное и вычеркнул несколько пунктов, предложенных Феррарой. Он исправил цены и исключил требование о передаче северных земель в наследство. Пояснил причину изменений в записке и попросил согласия Феррары по этим небольшим вопросам, а еще напомнил, что уже предлагал вычеркнуть эти пункты прошлой весной. Он не возражал против свадьбы по возвращении Альфонсо с поля боя («А ведь он может вернуться через год, а то и два», – добавил герцог в сторону Вителли).
Козимо подписал документ, подержал палочку воска над огнем, и кровавые капли потекли на бумагу; потом придавил перстень с печатью к алому кружку, тем самым разрешая брак между своим пятым ребенком и наследником древнего императорского рода.
Вскоре эмиссар из Феррары доставил Лукреции официальные письма.
От ворот палаццо их отнесли в кабинет Козимо, где содержание тщательно проверили, затем – в приемную Элеоноры, где сначала сама великая герцогиня, а потом все ее придворные дамы также изучили письма, после – в новую комнату Лукреции за часовней, квадратную и
