пациентами!
– Шеф, тут многое произошло…
– Анатолию не забудьте антигистаминные предварительно вколоть, – не слыша помощника, надиктовывал врач.
– Да послушай меня!.. – пытался вставить слово Березин.
– Оле только половину инъекции, здесь концентрат сильнее, чем был у нас, – активно жестикулируя, так быстро тараторил мужчина, что почти забывал дышать.
– Коля! – закричал Березин, хватая доктора за плечи. – Оля умерла! Сегодня утром.
– Что? – вмиг замер врач. Руки обессилено разогнулись, еле удерживая коробку, глаза остекленели, а разум больше всего на свете возжелал, чтобы происходящее оказалось очередным иллюзорным кошмаром. – Но я же привёз. Я нашёл их. Как? Я же…
– К вечеру она уже не могла дышать сама, Ева сидела с грушей всю ночь – не помогло.
Николай вытаращился на товарища глазами, наполненными застывшим безумием: – Я же осматривал её перед отъездом. У нас была пара дней точно, а ночная должна была предотвратить отёк.
– Её не было, – плохо скрывая гнев, стиснул зубы Березин.
– Что? – чуть более осмысленно посмотрел доктор. – Что значит не было, Стёпа? В каком смысле не было?! У нас в кладовой оставался дневной запас!
– Мы открыли последнюю пачку, чтобы поставить им на ночь, но в ней ничего не было, – помощник лепетал, задыхаясь от пробирающей злобы и тыча пальцем в направлении части. – Ни единой ампулы, только пустые ряды.
– Но они были, Стёпа, – едва двигая губами, почти шёпотом выдавил из себя врач. – Мы ведь вместе проверяли оставшиеся запасы пять дней назад и всё было на месте…
– Знаю. Видимо, какая-то тварь украла их на днях. Но, Коля, сейчас надо заняться вами!
Николай, рефлекторно кивая, обмяк и сел на асфальт. К горлу подступил комок отвращения – начало тошнить: – А с остальными что?
– Четверо – всё. Екатерина и Дмитрий стабильны.
– Займись ими, пока есть шанс.
– Я всё сделаю, шеф, но, пожалуйста, вас всех нужно обработать! – уже строго прикрикнул помощник. Доктор поднял осмысленный взгляд и пробурчал согласие. Несколько солдат уже принесли съёмную одежду и помогали другим пострадавшим избавиться от облучённой.
– Сохрани это для меня, её нельзя потерять, – отдав сбережённую коробку с лекарствами, Николай протянул Березину чуть помятую тетрадь. – Если на ней и есть фон – то не опасный. Не дай её сжечь!
Помощник бросил сомневающийся взгляд, но, всё же, кивнул, схватил записи и быстро зашагал в лагерь.
Ледяная вода иглами пронзала кожу и выбивала воздух из лёгких. Гулявший по открытой дороге шквальный ветер уносил остатки последнего тепла, заставляя оголённые тела сотрясаться в спазмах и судорогах. Зубы, у всех без исключения, стучали так громко, что толпу пассажиров можно было спутать с процессией оживших щелкунчиков. Наконец, вёдра с раствором опустели и пострадавшие
