у нас не было времени отметить праздник, так что… вот.
Он протянул ей плоскую деревянную тарелку, на которой было… что-то.
Непонятное месиво медового окраса лежало на поверхности, медленно растекаясь в разные стороны. Приглядевшись, Роза увидела неровные коржи, которые были навалены друг на друга и слеплены вместе непонятной жижей, придававшей всей конструкции охряный цвет. Сверху лежала яркая клубника, сильно контрастирующая с тем, что было под ней.
– С днем рождения, Розалинда, – улыбнулся он, и морщины под его глазами улыбнулись вместе с ним.
– Ва-а-а-у! – воскликнула девочка, – Это мне? Это все мне?!
– Ешь на здоровье.
– Спасибо, пап!
Девочка взяла ложку и, взяв ее в кулак, стала медленно есть, растягивая момент. Сладости были редкостью даже для богатых из деревни, что уж говорить про семью бедного вдовца?
Папа гладил ее по голове, пока она уплетала торт, и улыбался. Его ладонь наткнулась на шишку девочки, и улыбка моментом исчезла. Взгляд сам собой притянулся к синим отметинам от пальцев на гусиной шее девочки.
Он поднялся с кровати, разом помрачнев.
Ему нужно меньше выпивать. Он был в завязке уже больше месяца, но на Розалинде все так долго заживает…
Через несколько минут мужчина уже стоял около двери, за плечом у него был лук и колчан со стрелами, на боку висел новенький бастард – недавняя покупка на рынке в большом городе.
– Ты куда? – спросила Роза, оторвавшись от сладостей.
– На охоту с мужиками. Пригляди за хозяйством пока меня не будет, хорошо?
– А как же праздник..?
– Как вернусь, обязательно придумаем что-нибудь. Можем попросить у соседей лютню и спеть что-нибудь.
– А ты умеешь играть на лютне? Здорово!
– Научусь, если на то пошло. А ты полей огород к моему приходу и прополой грядки.
– Хорошо, – улыбнулась девочка, – Удачи.
Отец коротко кивнул ей и вышел из дома. По полу из-за открытой двери протянулся сквозняк утренней прохлады.
Розалинда отложила торт в сторону, и, не удержавшись от соблазна, легла обратно.
Пять минуточек поваляюсь, не страшно.
И с этими мыслями она погрузилась обратно в сон.
Проснулась она через несколько часов, когда солнце почти встало в зените.
– Блин!
Девочка вскочила на ноги, отбросив в сторону одеяло. Скинула с себя спальную одежду и кинула ту на кровать. Бросилась к сундуку, оттуда вырыла аккуратно сложенный розовый сарафан. На ходу надела его, схватила лежащий на столе кусок хлеба, пихнула его себе в рот и помчалась в прихожую, по пути застегивая пуговки у себя на спине. Около выхода она немного потопталась на месте, пытаясь попасть последней в петельку. Когда ей удалось, она надела свои башмачки, и почти выпрыгнула на улицу.
Солнце, такое жаркое и яркое для последнего месяца лета, стояло высоко в небе, опаляя все под собой, будто прощаясь перед долгими холодными месяцами. Несмотря на скорую осень,
