происходит с когнитивной функцией женщины, когда у нее появляется ребенок? Как обстоят дела с ее творческими способностями и эмоциональным состоянием? Как деторождение сказывается на ее жизни, помимо способности быть родителем?
Я поняла, что тема родительского мозга значима не только на курсах подготовки к родам или в первые недели после появления малыша, когда мать и ребенок осваиваются дома. Это тема, в которой должны разбираться бабушки и дедушки, представители власти, специалисты здравоохранения, адвокаты, все работающие родители и их руководители, а также любой человек, который задумывается, хочет ли он быть родителем, и ищет источники информации (помимо мифов), которые помогли бы ему принять решение. Эта наука способна повлиять на то, как распределяются роли мужчины и женщины дома и на работе, на охрану репродуктивных прав, на переосмысление отношений между родительством и жизнью в обществе. По меньшей мере мы станем иначе рассказывать о собственном родительском опыте и об окружающем нас мире. Истории эти отчаянно ждут, чтобы их переписали. Истории о духовном мире мамы-дрозда или о моей беспомощности.
Наука выявляет нечто важное – то, чего явно не хватает в старой сказке про материнский инстинкт: категорию времени. Становление матерью, родителем – это процесс. Если прежде нам не доводилось всецело брать на себя заботу о другом уязвимом человеке, способность быть родителем не является предопределенной. Она растет. Рост этот может оказаться болезненным и стремительным. А еще он может длиться долго. На то, как это будет происходить, влияет множество разнообразных факторов. Как изменятся наши ожидания – по отношению к себе и по отношению к другим, – если мы сможем взглянуть на эту основополагающую истину?
На самом деле мы знали это давным-давно. Многие люди, прошедшие родительскую трансформацию, восприняли ее, как и следовало. Поколение за поколением эрудированные феминистки озвучивали многое из того, что мы слышим о материнстве сейчас: в частности, что воспринимать материнский инстинкт как нечто встроенное, универсальное и неотъемлемое для женской самоидентификации – ошибка. В начале 1960-х чуткий исследователь из Ратгерского университета вместе с коллегами развил выводы, которые получил, изучая домашних котят, и дополнил свою работу доказательствами.
Было что-то незаурядное в том, как Джей Розенблатт большую часть своей научной карьеры изучал психобиологию материнского поведения млекопитающих – во всей ее полноте, – параллельно принимая пациентов в качестве психоаналитика. Кроме того, он был художником[19] и во время Второй мировой войны занимался созданием камуфляжа – своеобразный намек на способность видеть то, что скрыто.
Десятилетиями многие из коллег Розенблатта и большинство его предшественников наблюдали за поведенческими паттернами самок разных биологических видов –
Jay S. Rosenblatt – Obituary, Legacy, in New York Times, February 19, 2014, https://www.legacy.com/amp/obituaries/nytimes/169759170.
