так, Немой! – сказал Сытин, когда часовой принёс холодное мясо с хлебом и горячий чай. – Разговор у нас, как ты понимаешь, будет долгий. Ты – маг-перекидыш, на учёте не состоишь, я проверил. Откуда ты взялся, почему до сих пор не попал в руки моей службы? Этого я пока не знаю. А узнать надо, понимаешь? Вдруг ты шпион? Перекидыш в кота – удобно, а? Шмыг в форточку – и лежи себе на кушетке, облизывайся. Секреты слушай. Или тебя к князю враги подослали?
Я замотал головой и замычал, делая большие честные глаза.
– Да я верю, верю, – сказал Сытин. – Так, предположения строю по привычке. Был бы ты шпионом – не стал бы у кабака так глупо палиться. Да и на меня случайно выскочил. Я в том районе вообще не должен был вчера оказаться. Но выяснить всё о тебе я по долгу службы обязан, понимаешь?
Я угрюмо кивнул. Бля, да я и сам с удовольствием бы что-нибудь про себя выяснил! Так что валяй, коли, начальник!
– А как выяснить, если ты не говоришь? – продолжал спрашивать Сытин. – Но тут я придумал одну хитрость. Я буду задавать тебе вопросы, а мне отвечай – да, или нет. Если хочешь – можешь врать, мне это пофиг. Вопросы такие, что я тебя всё равно рано или поздно раскушу. И вот тогда враньё припомню. Понял?
Что тут не понять? Следователь он опытный, цепкий. Это сразу видно. Но и я не дурак – за нос его могу водить долго. Тем более, что самые важные вопросы он не задаст. Просто не догадается.
Только смысла в этом нет. Моя боевая задача сейчас – ужиться в этом мире. Дальше по обстоятельствам. Но пока – просто ужиться. Найти стартовую позицию. А это трудно, если сходу со всем миром воевать. Мне нужны союзники.
Я откусил хлеб, запил его чаем. Бля, действительно, вкусно. И бодрит. А что же за бурду нам тогда в столовке давали?
На роль союзника Сытин подходил отлично.
Я вздохнул и показал рукой, словно пишу по бумаге.
Глаза Сытина стали круглыми от удивления.
– Немой! Ты что, бля – писать умеешь? Грамотный?
Я скромно кивнул.
– А какого хера ты молчал?!
Я замычал, показывая рукой на свой рот.
– Точно, бля! А какого хера я тебя вчера не спросил? – самокритично заметил Сытин. – Ща, погоди!
Он дёрнул ящик стола.
– Бля, заперто!
Сытин стукнул кулаком по краю столешницы. На секунду вспыхнуло бледное синеватое пламя, в воздухе запахло грозой.
– Другое дело! – удовлетворённо сказал Сытин и открыл ящик. – А бумага-то у Никиты Ильича какая, а? Нашей работы, не китайская! Из чистого камыша. Умеют делать, когда захотят!
Он достал из ящика несколько толстых желтоватых листов и чернильницу с гусиным пером. Придвинул всё это добро ко мне.
– Давай, Немой, пиши по порядку. Как зовут, откуда. Где обучался магии и грамоте. Как попал в Старгород, с какой целью. В общем – всё, что вспомнишь. А потом я спрашивать буду.
Что-то погорячился я, похоже, насчёт умения писать. Я-то имел в виду авторучку. А тут – птичья шерсть.
Я
