мгновение.Жизнь или умирание —
Чистое созерцание.
Праздничное причастие —
Вечное настоящее!
Слева и справа, впереди и позади бурлил город-праздник, город сияющих глаз. Я шёл и меня не покидало радостное присутствие здесь и сейчас, переполняющее меня, как песенка переполняет пятилетнего ребенка перед первым публичным выступлением. Я шёл, радуясь миру, а навстречу мне шёл, держась за папину руку, малыш и громко пел: «С днём рожденья, с днём рожденья тебя!..»
зонтик с деревянными спицами
Весна 1941 года выдалась поздней. Стоял конец марта, но было холодно, люди ходили в зимней одежде, и повсюду виднелись плотно слежавшиеся груды грязного серого снега. И всё же с каждым днем что-то менялось: сильнее пригревало весеннее солнце, выжимая из сосулек слезинки, ветер с треском ломал отмершие ветви деревьев, сбрасывая их на землю, на кленах и ясенях сухо шелестели выбеленные морозами прошлогодние семена, торопясь осыпаться до того, как растает снег.
…Пробудившись, Андрей несколько минут лежал в постели с открытыми глазами, прислушиваясь к перезвону синиц за окнами. На полу, на стенах, на прикроватной тумбочке с раскрытым томиком Фенимора Купера плясали солнечные зайчики. Вставать совершенно не хотелось. Он лежал в полудреме и пытался вспомнить, что же ему приснилось. Обрывки образов плясали в голове, никак не желая обретать четкую форму, расплывались всё больше и больше, пока совсем не растаяли, оставив смутное чувство неудовлетворенности, – словно во сне было какое-то послание, которое он так и не разгадал.
Но вот из черной тарелки репродуктора донеслась бодрая мелодия «Кукарачи», заворочался, просыпаясь, младший брат. Андрей отбросил одеяло и поднялся с постели. Зевая и потягиваясь, приступил к утренней гимнастике. Щуплый и невысокий для своих тринадцати, он уже заканчивал седьмой класс.
Присел пару раз, сделал несколько взмахов руками и начал отжиматься от пола, с удовольствием ощущая, как просыпаются мышцы. «Да, – думал он, выполняя упражнения, – недолго осталось. Скоро исполнится четырнадцать, а поскольку платить за обучение у нас нечем, придется идти работать на завод…»13 Он ещё раз отжался и пошёл умываться. Вася, которому недавно исполнилось семь лет, плотнее закутался в одеяло: в детском саду мест не было, а в школу предстояло отправиться лишь осенью.
Когда Андрей вышел на кухню, отца уже не было. Всю жизнь проработав на обувной фабрике имени Тельмана и оставшись хромым на левую ногу после очередной аварии, он бы давно поменял работу, если бы сталинское законодательство не запрещало это сделать14. А поскольку за опоздание могли отдать под суд и осудить на десять лет, выходить на работу приходилось на полчаса раньше.
Мать поставила перед Андреем эмалированную кружку молока, положила большой
С лета 1940 года сталинские законы обязывали всех подростков, достигших четырнадцати лет, переводить на платное обучение. Те же подростки, у которых не было средств заплатить за обучение, приписывались к заводам или к профессионально-техническим училищам при заводах («поработал-поучился»).
Начиная с 1940 года все рабочие приписывались к своим заводам. Уволиться с завода, к которому приписан, можно было только в трех случаях: в случае мобилизации, выхода на пенсию или смерти.
