женщина на кушетке, но обе они молчали. Теперь она услышала сердитый вопль новорожденного и потянулась к корчащемуся тельцу между ее раздвинутых бедер. Она не увидела никаких ран ни на маленьких, все еще согнутых ручках и ножках, ни на его лысой багровой головке. На коже новорожденного была только кровь матери.
Ее матери.
Девочка заплакала. Поток голубых искр не заставил ее замолчать, как это случилось с женщинами. Джехенит услышала слабый плач в стороне. Скорее всего, это был мальчишка, но она не видела его со своего места, боясь даже повернуть голову.
Прохладный ночной ветерок обдувал ее, охлаждая горячую кровь на бедрах, и она поняла, что квадратная дверь на крыше была распахнута. Или нет? С верхней ступеньки лестницы, с квадратной площадки, открытой для звездного неба, проникал ночной воздух.
Наконец больная женщина смогла найти слова:
– Что это было?
– Сухая гроза, – произнесла Джехенит, и эта ложь с удивительной быстротой сорвалась с ее губ. – Но все закончилось.
Все еще находясь в оцепенении, женщина, казалось, была удовлетворена ответом.
Тогда Джехенит впервые поклялась себе, что никто не узнает правды, и в последующие годы она будет клясться в этом снова и снова. Никто не должен знать.
Это сделала малышка.
Ее долгожданный ребенок оказался девочкой, как она и просила, но не той, которую хотела Джехенит. Более чем вероятно, что она никогда не станет целительницей. Она владела всеми видами магии.
Теперь Джехенит понимала, что ей следовало лучше молить Велью о желаемом. Велья была Богиней Хаоса, в конце концов. Она давала желаемое так, что ты больше не хотел этого.
И хотя было уже слишком поздно, Джехенит желала – с яростным огнем всех тех голубых искр, которые ее новорожденная принесла в мир, – чтобы девочка оставалась в ее теле хоть немного дольше. Чтобы прожить еще один день в мире, где все иначе. Всемогущая девочка. Гораздо хуже, чем отсутствие девочки, отсутствие ребенка.
Плач ребенка затихал, сменяясь каким-то другим звуком. Ее блуждающий взгляд оторвался от лица матери и заскользил по тусклой свободной комнате. И то, что вырвалось из ее беззубого рта, было жутко похоже на смех. Руки беспорядочно порхали, исследуя воздух.
Джехенит могла бы поклясться, что на пухлых, покрасневших кончиках пальцев девочки она увидела призрачные следы еще нескольких голубых искр, вылетевших из небытия и вернувшихся обратно.
Хвала Велье. Будь проклята Велья. Всемогущая девочка. Никто не должен узнать правду.
5
Сдерживающая магия
Пять дней спустя
Джехенит
Джехенит не переставала думать о Дворце Рассвета.
Через пять дней после того, как она родила свою всемогущую дочь, Джехенит очнулась от беспокойного сна: рука мужа обхватила ее бедро, и она не знала, кто это – Косло
