когда на следующее утро они вышли в путь.
Радим вчера тоже не сидел без дела. Пока Адальберт с Бенедиктом пахали, он натаскал бабам хвороста и нарубил дров. Хоть небольшая, а помощь.
– Ну, ничего, – добавил коренастый монах, словно утешая кого-то. – Лето выживут на грибах и ягодах. А там и новый хлеб будет. Только бы обошлось без войны.
Войны боялись все. Война – это сожжённые деревни, вытоптанные поля и убитые или угнанные в рабство мужчины. Война – это голод и болезни, которые беспощадно добивают тех, кому повезло не получить стрелу в грудь или удар саблей.
Так, верста за верстой, деревня за деревней, монахи продвигались в сторону Гданьска.
На въезде в Гданьск им попалась единственная в округе корчма. Эту рыбацкую деревушку князь Болеслав выбрал для строительства берегового укрепления и ещё осенью послал сюда отряд воинов во главе с воеводой. А где укрепления и воины – там, известное дело, и ремесленники. Ведь надо ковать лошадей, выделывать и чинить сбрую, мастерить наконечники для стрел. Вот и сходятся к укреплению мастера со всей округи, надеясь заработать медную, а то и серебряную монету.
Ну, а где мастера и работники – там не обойтись и без корчмы.
Корчма оказалась деревянным двухэтажным зданием. Задней дверью она выходила к реке, куда было очень удобно сливать помои с кухни. Передними окнами корчма смотрела на деревенскую площадь.
На первом этаже был полутёмный, уставленный тяжёлыми столами и лавками питейный зал. На втором – пара комнат для проезжающих. В комнатах стояли дощатые кровати, и даже рукомойники имелись. А хозяин, увидев деньги, пообещал поспешить с ужином и приготовить для духовных гостей рыбу и овощи.
Рыба оказалась мелкой морской салакой, а овощи – нестерпимо кислой передержанной в бочке капустой. Тушение только чуть приглушило кислоту, и Адальберт мрачно подумал, что изжоги не миновать. Они с Радимом сняли одну комнату на двоих, а Бенедикт решил спать в конюшне и присмотреть за лошадью.
Адальберт запивал кислую капусту водой из грубого деревянного кубка и размышлял о предложении Бенедикта. Монах настаивал на том, что им лучше продать лошадь в Гданьске, а самим нанять или купить лодку.
– Двигаться на восток берегом опасно, – говорил Бенедикт. – Я сегодня потолкался на рынке, расспросил людей. Говорят, что места там глухие. Много лихих людей, которые бежали от войны и налогов и теперь промышляют рыбной ловлей. Но и путников мимо себя не пропустят.
– Может быть, здешний воевода даст нам стражников в провожатые? – с надеждой предположил Радим.
Адальберт только покачал головой. Наверняка у воеводы мало людей, и выделять сопровождение епископу он не станет. Тем более, если осведомлён о распре Адальберта с князем Болеславом.
– А кто будет править лодкой? – спросил Адальберт Бенедикта.
– Я уже говорил вам, что в юности был рыбаком. С парусом обращаться умею, да и о здешних
