приходится в том сомневаться. В крайнем случае необходимо будет «позаимствовать» у них какую-то тетрадь – Записки СОМов, кажется, – о существовании которой выболтал по пьяному делу этот выродок, Шишкин-младший. Там наверняка должно быть всё то, что его интересует. Но всё же – лучше прибор. Его он сразу сможет пустить в действие. Но вот вопрос: как снова очутиться в Крутогорске, да так, чтобы его не узнали?.. А может подкинуть Рунгштольфу идею о заброске туда Фулсброк? Сара неплохо владеет русским языком: он, помнится, здорово поднатаскал её в своё время в этом отношении. И как только она будет возвращаться с добычей, Эдди просто-напросто перехватит её на лету. Как это говорится у русских?.. Кажется – загребать жар чужими руками. Вилли подобным образом поступает всю жизнь, и – ничего. Следовательно, и мне можно, всего лишь один раз, и мы – квиты…
Из состояния безмятежной задумчивости водителя «опель-кадета» вывело приближение к колумбийской границе… Быстро пройдя досмотр и покончив с прочими формальностями, он без промедления продолжил свой путь. Неизвестная машина так и продолжала сидеть на хвосте, всё время придерживаясь неизменной дистанции…
Через два часа машина подкатила к самым воротам резиденции Бальдомеро Наваррэса. Затерянная среди зелени девственных, тропических лесов на небольшом горном плато, она больше смахивала на фортификационное сооружение, нежели на загородную виллу. Широкий и, видимо, глубокий кольцевой ров, заполненный водой; виадук и за ним изгородь из металлической сетки; потом – высокий забор из железобетонных плит. Сплошные, металлические ворота, по бокам которых виднелись высоко поставленные корпуса видеокамер, не позволяли видеть того, что скрывалось от глаз людских за всей этой надёжно охраняемой завесой таинственности.
Эдди вышел из машины и, вытащив из кармана металлический жетон, поднял его вверх над головой, пытаясь попасть в перекрестье объективов видеокамер: это был заранее обусловленный обеими сторонами пароль. Створки дверей разошлись в стороны. Миновав основные ворота, машина очутилась на небольшой гаревой дорожке, спереди ограниченной воротами второй внутренней изгороди из металлической сетки, а по бокам – одноэтажными сторожевыми строениями. Из двери одного из них вышел привратник и в вежливой форме попросил Бена Линка проследовать за ним в помещение, где он подвергся, по его мнению, унизительной процедуре досмотра.
Четверть часа пребывания в чём мать родила, и вот уже машина плавно скользит по бетонированной дорожке в сторону виллы – двухэтажного, архитектурного ансамбля, выдержанного в духе стиля «ампир». Сидевший рядом охранник, указал Бену место парковки, оказавшееся в дальнем конце вереницы шикарных авто различных типов и марок.
– Так, кажется вся стая уже в сборе, – удовлетворённо заметил про себя вновь прибывший. Он ещё раз цепким, проницательным взглядом попробовал оценить
